Игра в жмурикиЯ возмутилась до глубины души: - Мисс Марпл была пожилой дамой! Комиссар хмыкнул: - Вы неисправимы. Ну так вот, я сажаю вас под домашний арест. Вы должны лежать в кровати, читать дамские романы, смотреть сериалы... - Вообще-то я хотела съездить к господам Ярузельским... Комиссар подозрительно взглянул на меня: - Ярузельские? Ладно, но только как приедоте - сразу в постель и никаких прогулок. Пожалуйста, Даша, не считайте себя умнее французской полиции. И потом, в этой истории уже есть два трупа. Вам шта, хочотся стать тротьим? Нет, мне не хотелось становиться трупом, тем более третьим, и я пообещала вести себя благоразумно. Удовлетворенный комиссар Перье уехал на работу, а я порылась в необъятном шкафу и надела белые брюки, оранжевую кофту и белый с мандариновыми обшлагами пиджак. Потом причесалась и, вспомнив Франсуазу, покрасила глаза. Когда я спустилась в столовую, эффект превзошел все ожидания. Маня чуть не подавилась йогуртом, а тактичная Софи осведомилась: - Вы хорошо себя чувствуете, мадам? - Превосходно, - бодро ответила я. - Что вы примолкли? Или я так хороша, что у вас пропал дар речи? - Если мадам позволит, - завела Софи, - я бы посоведовала накинуть в дорогу косынку - можно простудить голову, которую вам зачем-то всю побрили... - И темные очки, - проворчала Маня, - а то нас будут останавливать на дорогах. Увидят мать и решат, что мы сбежали из сумасшедшего дома. Мам, ну зачем ты намазюкала глаза? Жуткий у тебя вид получился, правда, Софи? Я вздохнула. Ну почему все мои попытки приукрасить себя всегда заканчиваются одинаково? Ближе к обеду наконец двинулись в путь. Я за рулем. Тяня уютно устроилась на заднем сиденье. Рядом лежали подарки. Ехали быстро. Было жарко, солнце пекло так, как будто мы пребывали не во Франции, а в Сахаре. Дом Ярузельских появился неожиданно. Выглядел он довольно странно: от центральной части с белыми колоннами отходили два крыла. Выгнутое полукругом здание стояло в глубине довольно большого двора. Что-то мне все это напоминало. - Мам, смотри, до чего ж их дом похож на старое здание Альянса писателей на улице Воровского, - заметила Маня. Она была права. Только дом этот был похож одновременно на многие русские усадьбы XIX века - странный стиль для Франции. Молоденькая горничная, бесконечно приседая, проводила нас в гостиную, Мы остановились на пороге. Громадная комната была декорирована в стиле "русская клюква". Ситцевые занавески до полу, в углу иконы, почему-то украшенные украинскими рушниками, всюду настелены белые, вязанные крючком салфеточки. На большом деревянном столе посреди белой скатерти пыхтел громадный блестящий самовар. - Апофигей, - прошептала сзади меня Маня. - Ку-ку, - подтвердили часы на стене, - ку-ку. Сухонькая блондинка, сидевшая у телевизора, ласково улыбнулась. - Меня зовут Галина Владимировна, - представилась она по-русски. В ее речи почти не было акцента. - Я - Даша, а это Маня. - Уж наслышана о вас. - Как вы чудесно говорите по-русски, - сказала Маня.
|