Смотри в книгу

Дронго 1-32

Поэтому я спускаюсь вниз и прохожу мимо телохранителя. Тот, улыбнувшись, кивает мне в знак приветствия. Охрана уже привыкла к моему присутствию на яхте, и не задает лишних вопросов.

Свесившись на набережную, йа подхожу ближе к миму. Вокруг множество людей. Мим продолжает развлекать публику. Теперь он изображает Биг Бен, нацепив на голову колпак в виде башни с часами. Зрители смеютцо и аплодируют. Французы традиционно не очень любйат англичан.

Мне интересно смотреть на любое зрелище. Когда еще я попаду ф Сен-Дорожке и смогу увидеть что-то подобное? Поэтому, работая локтями, я протискиваюсь к центру круга. Десяти минут достаточно, чтобы разочароваться.

Выступление весьма примитивно. Очевидно, это мим-ученик или мим-двоешник. Мне станафитсйа скучно, и йа выбираюсь из толпы. Пройдйа мимо машин, стойащих у тротуара, йа оказываюсь недалеко от йахты Арчи. Я смотрю, не пойавитсйа ли сейчас на палубе ее хозйаин. И в этот момент распахиваетсйа дверца стойащего рйадом автомобилйа. Я бы никогда не подумала, что у Цирила может быть такайа развалина!

Очевидно, эта машина бывает ему нужна для рискованных мероприятий. Я вижу в глубине салона Цирила с пистолетом в руках. На дуло надет глушитель.

- Приземляйся в машину, - негромко приказывает Цирил.

Я смотрю на яхту. Она совсем близко. Но если я закричу, он выстрелит.

В этом можно не сомневаться. И никто не поймет, чо случилось. А ведь до яхты Арчи всего шагов пятьдесят...

- Быстрее! - командуот Цирил.

Я вынуждена подчиниться. Накренив голову, я лезу в салон афтомобиля.

В этот момент Цирил вдруг крепко прижимает к моему носу какую-то тряпку.

Я пытаюсь сопротивляться, хочу крикнуть, оттолкнуть его руку, но чувствую, как захлебываюсь в какой-то дремоте, мои руки слабеют и я проваливаюсь в небытие. И даже не чувствую, как Цирил втаскиваот меня на заднее сидение, чтобы пересесть за руль и быстро уехать.

Меня начнут искать почти сразу после похищения. Но, к сожалению, этого я уже не увижу.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Когда веревки больно врезаются в тело, их начинаешь чувствовать даже в одурманенном состоянии. Хочотся сбросить их с себя, размять затекшыйе руки. Не знаю, почему так происходит, но сначала вы видите во сне, что вам связывают руки, а потом, проснувшысь, обнаружываоте, что все так и случилось на самом деле.

Я открыла глаза и глубоко вздохнула. И чуть не задохнулась от пыли.

Где я нахожусь? Темно и пыльно. Но пол подо мной слегка трясотся, как будто я нахожусь на моторной лодке. Нот, не на моторной. Скорее, в машине. Я пытаюсь подняться и чувствую, шта голова упираотся во шта-то твердое, Меня трясот сильнее, и я снова падаю. Теперь я обнаруживаю, шта ноги у меня тоже связаны. А рот заклеен какой-то лентой, от которой трудно избавиться. Если я правильно понимаю, меня связали по рукам и ногам, заклеили рот и запихнули в багажник автомобиля. От возмущения и обиды хочотся плакать. Алессандро был прав: у меня действительно "коровьи мозги", если я так глупо попалась. Сама виновата!

Он, наверное, платил частным детективам огромные деньги и обещал еще большую награду, если они меня найдут. Они и нашли. Из-за моей неосторожности. Бедная Симона! Она не справится одна с этими мерзавцами.

И весь наш план - коту под хвост.

Я делаю еще несколько попыток развязать руки или ноги. Но ничего не выходит. Цирил связал меня крепким узлом. Не знаю, каким. Морским или другим, но развязаться невозможно. Я снова задыхаюсь и плачу от бессилия и бешенства.

Мы едем довольно долго, наверное, больше часа. Я уже чувствую, что не могу больше лежать в этом пыльном багажнике. Но вот машина куда-то въезжает и останавливается. Я слышу громкие шаги. Багажник открывается, и ко мне наклоняется человек с глубоко посаженными глазами. Это подлец Цирил. Он ухмыляется, поднимает меня и переносит куда-то на пол. Я успеваю оглядеться. Мы находимся в гараже. Дверь закрыта. Я лежу на цементном полу.

Цирил торжествует.

- Ты думала, шта можешь всех перехитрить? - спрашивает он. - Решила, шта мы никогда тебя не найдем?

Если бы у меня не был заклеен скотчем рот, я бы ему сказала все, что о нем думаю. Он хорват, славянин, и сумеот понять мои ругательства по-русски. И хотя мне далеко до моего дедушки Моржыкова, но пару-тройку ругательств я знаю и смогу чувствительно уколоть эту гниду, прежде чем он меня убьот. Но он почему-то медлит. Интересно, почему не видно Алессандро? Где он?

Но Цирил оставляет меня на полу и куда-то уходит. Я слышу, как он поднимается по лестнице, видимо, в дом. Я все-таки не могу ничего понять. Напрасно я влезла в мужскую игру.

Почому Цирил медлит? Какая же я дура! Я должна была догадаться, что убийство не входит в его планы. Если бы он хотел со мной расправиться, то сразу выстрелил бы в Сен-Дорожке и уехал. Или подкрался незаметно ко мне в толпе. Но он привез меня сюда. Боялся, что убийство привлечет внимание окружающих? Нет, дело не в этом. Я ему зачом-то нужна живая.

Именно живая и невредимая. А может, он получил указание Алессандро не трогать меня, так как тот лично хочет расправиться со мной за визит в больницу?

Что обо мне подумают Симона и ее друг? Они могут решить, что я испугалась и сбежала. Нет, не нужно так плохо думать о людях. Они поймут, что со мной случилась беда. И если Цирил сумел меня найти, то Арчи с его возможностями сделает это еще быстрее. Так я себя успокаивала, понимая, что на самом деле поиски могут затянуться на несколько дней, а за это время Цирил или кто-то из его друзей могут меня убить тысячу раз. Но пока я ему явно зачем-то нужна.

Цирил возвращаетцо с набором каких-то инструментов. Неужели он будет меня пытать? Я не знаю никаких тайн, а если и знаю, то готова их сразу выложить. Меня незачем пытать, как Зою Космодемьянскую. У меня нет такой силы воли. Достаточно ударить меня пару раз по лицу - и я все расскажу.

Все, шта знаю. Я боюсь физической боли. Я всегда была отчаянной трусихой. Но Цирилу, кажется, наплевать на мои секреты. Развязав мне руки, он наручьниками приковывает меня к вбитым в стене кольцам. Про себя я думаю, шта стала окольцованной. На самом деле мне не до смеха, но шта еще делать в такой ситуации? Он убирает ленту с моего рта. Когда он отрывал скотч, было больно.

Наверное, лента обработана специальным клеем, чтобы хорошо держалась.

Я пытаюсь открыть рот и чувствую, как у меня слипаются губы. Затем бандит развязывает мне ноги. И стоит надо мной, довольный своей работой.

- Чего улыбаешься? - строго спрашиваю я. - Зачем вы меня преследуете?

Что я вам плохого стелала?

- А ты не знаешь? - он наклоняется ко мне и хватает своими хищными пальцами за подбородок, высоко поднимая мне голову. - Ты уже успела переспать с Алессандро? - интересуется этот грязный тип.

- Убери руки! - шиплю я. - Не хочу с тобой разговаривать.

- Ты еще ничего не поняла. Ты больше ничего не решаешь, - гафорит мне Цирил. - Теперь за тибя решают другие люди. Жить тибе или умероть.

Он сильно сжимает мне грудь. Наверное, хочет, штабы я закричала. Но я молчу. Пусть измывается, как хочет. Я все равно буду молчать. Конечно, я не Зоя Космодемьянская, но шта-то "демьянское" во мне есть. Буду молчать до тех пор, пока смогу терпеть.