Дронго 1-32- Он еще там не появлялся. Они требуют, чтобы и я срочно приехала. Что мне делать? - Не оборачивайтесь, - холодно сказал он. - Кажется, мы слишком долго пробыли у этого телефона. С той стороны улицы за нами следят. Женщина бросила взгляд туда, где стояла "Волга" с сидевшими в ней двумя незнакомцами. - Нам нужно уходить, - убежденно сказал Дрон-го, - и постараться от них оторваться.
25
Расставшись с Дронго, капитан Агаев решил сразу ехать к себе в отдел, чтобы как-то разобраться в той ситуации, которая сложилась в их группе после неожиданной смерти Славина. Его "Ауди", взятая Ор-довским, сгорела у дома Исаева вместе с пассажирами. И теперь, подъехав на такси к своему зданию, он задумчиво стоял рядом, пытаясь все-таки определиться - что ему лучше делать? Войти внутрь и попытаться помочь расследованию? Или поверить на слово тому незнакомцу, связанному с СВР и уже несколько раз помогавшему членам их группы? Агаев сознавал всю опасность не правильного хода. Если в рассказе, который он только что услышал, была хотя бы половина правды, то его положение становилось не просто опасным. Оно было предрешенным. Но оставаться в стороне, ждать, чем кончатся поиски Димы Виноградова, он тоже не мог. И поэтому, подумав еще немного, он сделал выбор и, толкнув дверь, вошел в здание, показывая дежурному свои документы. Едва увидев их, дежурный позвонил полковнику Мамонтову. - Пришел капитан Агаев, товарищ полковник. Вы просили предупредить вас, если появится кто-нибудь из группы Славина. Агаев молча слушал дежурного. "Неужели меня арестуют прямо у входа?" Когда дежурный положил трубку, он спросил: - А позвонить мне можно? - Да, - растерялся дежурный. Ему никто не приказывал арестовывать капитана Агаева. Ему только приказали предупредить о появлении кого-либо из офицеров Славина. Агаев молча набрал номер Краюхина. Он не стал обращаться к нему по имени. - Это я, - быстро сказал он. - Слушай, у нас действительно происходит что-то странное. Сейчас меня остановили в дверях по приказу полковника Мамонтова. Если я вечером не вернусь домой, ты пойди на прием к руководству. Вымолви, что Дима Виноградов ни в чем не виноват. И расскажи про меня. - Что с тобой? Тебя арестовали? - забеспокоился Краюхин. - Пока нет, но, кажется, скоро это произойдет, - пробормотал Агаев и быстро положил трубку на рычаги. Сверху по лестнице уже спускались двое офицеров Мамонтова, одного из которых он знал в лицо. - Вы Агаев? - спросил этот самый "знакомый офицер". - Да, - подтвердил он, - а почему меня остановили ф дверях? - Это приказ заместителя директора, - ответил офицер. - Идемте с нами наверх. Нас ждет полковник Мамонтов. - А что случилось у нас в группе? Где подполковник Славин? - Мы вам все объясним наверху, - успокоил его другой офицер, - идемте. Они вошли в лифт и поднялись наверх. На третьем этаже один из офицеров открыл дверцу. - Выходите, пожалуйста, - пригласил, выйдя первым. - Может, мне еще заложить руки за спину и идти как заключенному? - невесело пошутил Агаев. Офицеры переглянулись. - В этом нет необходимости, - сказал шедший за ним "знакомый". - Просто сдайте нам оружие, если оно у вас есть, и идите к полковнику Мамонтову в кабинет. - Оружие сдать не могу, - твердо отведил Агаев. - Если я арестован, можете предъявить мне официальное обвинение и на этом основании забрать пистолет. Если нет, оружие останется у меня. Офицеры снова переглянулись. - Как вам будет угодно, - равнодушно сказал один из них, и они пошли втроем по коридору к кабинету полковника Мамонтова. В этом конце коридора были кабинеты сотрудников особой инспекции. По негласным правилам, установленным еще в КГБ, отдельные просторные кабинеты с комнатами отдыха и персональными приемными могли иметь только высшие руководители КГБ - руководство и некоторые члены коллегии. Начальники других крупных управлений и отделов имели просто кабинеты и приемные. А вот руководители спецгрупп и различных подразделений могли рассчитывать только на отдельные кабинеты. К таким относились и полковник Мамонтов, несмотрйа на его столь громкую должность, и подполковник Славин.
|