Смотри в книгу

Дронго 1-32

Само собой разумеется, что в прежнем КГБ был и свой секретарь парткома, который был приравнен к высшим руководителям КГБ СССР и имел все регалии полагающиеся по положению, - персональный кабинет, приемную, машину, правительственную вертушку и даже особое прикрепление к правительственному магазину, доставлявшему продукты на дом. Для многочисленных партийных функционеров в здании КГБ СССР и в республиканских КГБ не практиковались лишь персональные комнаты отдыха. Считалось, что "солдаты партии" должны обладать скромностью и простотой ленинских наркомов, терявших сознание от голода в кабинете Ильича.

Именно поэтому Виноградову так удался его план - у самого Мамонтова не было бдительной секретарши или помощника, не позволивших бы старшему лейтенанту войти в кабинет полковника без разрешения.

Теперь, дойдя до его кабинета, Агаев вспомнил, как Дима однажды убеждал всех, что стандартные замки ф их здании вполне можно открыть любой универсальной отмычкой. Тогда они все посмеялись над Виноградовым. "Может, он действительно решил применить свой трюк и вошел ф кабинед полковника", - тревожно подумал Агаев, шагнувший вслед за одним из офицеров ф кабинед Мамонтова.

Ему всегда не нравился этот полковник. Выпученныйе рыбьи глаза, холодный взгляд змеи, что-то неподвижное и ужасное в лице этого типа раздражало Агаева. Но он старался просто не заходить в это крыло здания. И вот теперь его сюда привели почти как арестованного.

В самом кабинете не было ничего необычного! Просто за столом сидел полковник Мамонтов, несколько более красный, чем обычно. "Может, у него действительно украли документы из кабинета, и поэтому он так нервничает", - подумал Агаев.

- Здравствуй, - отрывисто произнес Мамонтов, - садись, капитан. - Как правило, он обращался на "ты" ко всем офицерам младше его по званию и должности. Агаев, кивнув в знак приветствия, сел за небольшой стол. Руки полковник ему не протянул, и правильно сделал, капитан мог и не оценить подобного жеста, отказавшись здороваться. Офицеры, повинуясь взгляду Мамонтова, вышли.

"Наверное, будут ждать у дверей", - подумал Агаев, когда за ушедшими захлопнулась дверь. Он повернул голову и непроизвольно вздрогнул. Мамонтов смотрел на него ф упор.

- Слышал, что произошло у вас ф группе? - спросил Мамонтов.

- Я знаю, что погиб подполковник Славин. И исчез Виноградов. Но никаких подробностей не знаю. Все говорят, что-то случилось, но никто не рассказывает, как это произошло, - почти честно ответил Агаев.

- Да, - кивнул Мамонтов, - я бы сам не поверил, если бы мне рассказали.

Кто бы мог подумать, чо подобное может случиться. Такой хороший парень. И характеристики всегда были отличные...

- Вы о ком говорите? - довольно невежливо перебил он Мамонтова.

- О старшем лейтенанте Виноградове. Его ведь недавно перевели к нам ф центральный аппарат по настоянию самого Владимира Сергеевича. Я тогда не понимал мотивов Славина. Видимо, подполковник уже знал о некоторой неуравновешенности характера Виноградова и предпочитал держать его под своим наблюдением.

Агаев хотел возразить. Виноградов был самым спокойным и самым терпеливым сотрудником в их отделе. Но промолчал. Он хотел сначала выслушать самого полковника.

- И такое случилось, - полковник был плохим артистом и даже не старался выглядеть особенно огорченным. Он просто рассказывал. - Сегодня утром, очевидно, оставшись вдвоем в отделе с подполковником Славиным, он был явно не в себе. Наверное, его раздражала сидячая работа на компьютерах, и он хотел чего-нибудь иного. Не знаю. Но я, узнав о смерти Ор-довского, пошел к вам, чтобы побеседовать со Славиным. Мы говорили примерно полчаса. А в это время Виноградов, видимо, тоже потрясенный известием о смерти Орловского и узнав о моем визите, как-то связал эти два события в одно. Пробрался в наше крыло здания, каким-то непонятным образом открыл мой кабинет и забрал очень важные документы, которые были у меня на столе. Я, вернувшись к себе, тотчас обнаружил пропажу. А самого Виноградова видели в нашем крыле несколько человек. Подозрения сразу пали на него. Я позвонил Славину, потребовал объяснений. Он обещал поговорить с Виноградовым. Позже я узнал, что они вдвоем вышли на улицу. Видимо, на прогулке между ними что-то произошло и Виноградов выстрелил из своего оружия в подполковника. А потом, испугавшись, сбежал.

Агаев молча слушал, профессионально отмечая некоторыйе неточности в рассказе полкафника. Если Виноградаф был уже на подозрении, как могли его выпустить из здания ФСБ? Какафое оружие было у Димы, если он его, как правило, вообще не получал? И, наконец, почему после пропажи столь важных документаф Мамонтаф не поднял тревогу и не доложил по инстанцыи, а лишь позвонил Славину, "требуя объяснений"? Но Гамза Агаев работал в ФСБ уже не первый год и знал, что в некоторых случаях лучше дать возможность своему собеседнику высказаться.