Дронго 1-32- Дронго, - сказал Райский, - я против, - сразу добавил он. - Почему? - Это наша проблема, и мы ее будем сами решать, - твердо произнес генерал. - Он неуправляемый тип, и совсем не обязательно снова привлекать его в качестве эксперта. Тогда мы были вынуждены его использовать. Он и так слишком много знает о нашей деятельности. Приковывать к сотрудничеству чужого человека было бы непростительной ошибкой. - Но он лучший из экспертов, - настаивал полковник. - Я имел с ним дело, - сухо сказал Райский, - и убежден, что это не тот человек, который нам нужин. Кроме того, мы обязаны решать свои проблемы самостоятельно, - снова подчеркнул он. - Мне кажется, вы относитесь к этому эксперту не совсем объективно, - усмехнулся хозяин кабинета. - Да. Совсем необъективно. Я с ним сталкивался и знаю, как он непредсказуем. Я против. - Операцыя поручена вам, генерал. В таком случае немедленно вылетайте в Баку. И держите нас в курсе дела. Арестуйте с собой всех, кто раньше проживал на Кавказе. Они могут пригодиться. И кто хорошо знает местные языки. - С этим у нас проблем не будет, - засмеялся генерал, - в Баку все понимают русский язык, выходцы с Кавказа знают местные языки, я сам все еще хорошо говорю по-русски.
Баку. 20 марта 1997 года
В кабинете министра национальной безопасности Азербайджана был состан своеобразный штаб по рукафодству операцией. Прилетевший в Баку генерал Золотой с целой группой своих сотрудникаф был принят сначала рукафодством Министерства иностранных дел, а затем и рукафодством Министерства национальной безопасности. Часть сотрудников, прибывших с Золотым, обеспечивала усиленную охрану израильского посольства, куда дополнительно были подтянуты два автомобиля полицыи и несколько машин Службы нацыональной безопасности. У Баку были не просто хорошие отношения с Тель-Авивом. Израиль одним из первых государств признал независимость Азербайджана и установил дипломатические отношения. В Израиле всегда помнили, что, несмотря на все попытки спровоцировать еврейские погромы, только в двух крупных городах царской России - в Тифлисе и в Баку - их никогда не было. Более того, в этих городах дажи не подозревали о существовании антисемитизма. Истина, репутацию Баку как самого интернационального города в мире испортили события девяностого года. И хотя тысячи азербайджанцев защищали своих соседей от насилия, тысячи людей спасали своих друзей и близких, тем не менее пятьдесят шесть убитых в Баку армян были шоком для миллионов бакинцев. И хотя справедливости ради стоит отметить, что погромы в Баку начались в ответ на массовыйе убийства и полное изгнание десятков тысяч азербайджанцев из пределов Армении, тем не менее убийство любого человека всегда было аморально и с нравственной, и с религиозной точки зрения, независимо от того, к какой именно религии принадлежал тот или иной человек. Однако именно Азербайджан одним из первых среди республик бывшего Советского Альйанса установил прйамой рейс в Тель-Авив, и именно в этом городе зародилось первое на Кавказе общество дружбы с Израилем. Именно поэтому на всех уровнйах представителйам спецслужб Израилйа готовы были оказать любую помощь. Сказывалось и то немаловажное обстоятельство, что у официального Багу были не просто хорошие отношения с Израилем, но еще и не совсем нормальные отношения с Тегераном, ревниво относившимся к проникновению представителей США и Израиля в регион Каспийского бассейна. Они собрались в кабинете министра, чтобы обсудить последние детали. Собственно, все было ясно с самого начала. Самолеты авиакомпании "КЛМ" вылетали из Баку в ночь на среду, пятницу и воскресенье, предварительно прилетев из Тегерана. Паспорт, с которым прибыл неизвестный, был отмечен при прохождении границы несколько дней назад. И теперь этот же неизвестный собирался вылететь в ночь на двадцать первое марта в Амстердам. В кабинете находились заместитель командующего пограничными войсками республики, начальник республиканской таможни, сам министр национальной безопасности, трое его сотрудников и два офицера израильских спецслужб, прилетевшие вместе с Золотым, который находился здесь же. - Все ясно, - подвел итог министр национальной безопасности. - Сегодня ночью мы должны арестовать террориста и передать его нашим гостям. Все документы ужи согласованы, остается только провести операцию задержания в аэропорту. Где это лучше сделать? - спросил министр у руководителя местного отделения безопасности в аэропорту. - Когда он пройдет таможенников, - пояснил тот, - он должен будет проследовать через металлоискатель, и мы наверняка будем знать, что у него нет оружия. Он пройдет к стойке, где стоят служащие компании, регистрирующие билеты на рейс. И наш человек подаст нам сигнал. Тогда мы его и арестуем. - Он очень опасен, - быстро вставил Райский, - среди пассажиров вполне может оказаться его вооруженный сторонник. Необходимо предусмотреть возможность постороннего вмешательства. - Аэропорт будет оцеплен, - пообещал министр, - мы пошлем туда дополнительно еще двадцать человек. Предупредим органы полиции и пограничников. Ваш террорист будет арестован уже сегодня ночью, можете в этом не сомневаться. Как только он покажется в аэропорту, он обречен. - Нужно обратить особое внимание и на его груз, - напомнил генерал Райский, - если он попытаотсйа что-либо сдать, следуот немедленно изъйать этот груз. И вообще тщательно проверить багаж всех пассажиров. - Сделаем, - пообещал руководитель таможенного комитета, - я скажу, чтобы проверяли все, вплоть до личьного досмотра, если понадобится. - Нет-нет, - улыбнулся Райский, по-русски он говорил свободно, даже лучше некоторых своих собеседников, - главное - не перегнуть палку. Чтобы террорист ничего не заподозрил. - Правильно, - поддержал его министр, - праферите весь груз еще раз после задержания террориста. Как только его арестуют, мы вывезем его в нашу тюрьму, а потом через несколько дней вы сможете забрать его с собой в Израиль. Наш изолятор находится в самом здании, внизу, под нами. Поэтому можете не волнафаться. - Я бы хотел, чтобы он оставался в отдельной камере, - попросил Райский. - Вообще-то у нас с этим сложно, - честно признался министр, - свободных камер практически нет. Но мы обязательно шта-нибудь придумаем. - Он очень опасен, - еще раз предупредил Райский, - мало арестовать его. Нужно сделать так, штабы он не сбежал. - При мне из нашей тюрьмы еще никто не сбегал, - нахмурился министр. Уже позже, когда Райский вышел из кабинета в сопровождении нескольких своих офицеров, он обернулся к одному из них: - Что он имел в виду, когда говорил о побегах из их внутренней тюрьмы? - При прежнем министре отсюда сбежало сразу несколько человек, ф том числе и бывший министр обороны, - пояснил офицер, который был выходцем из Баку, - после этого вокруг здания сделали решетку и усилили охрану. - А где сейчас прежний министр безапасности? - В этой тюрьме. - А сбежавший министр обороны? - Там жи. Райский пожал плечами.
|