Смотри в книгу

Дронго 1-32

Надеюсь, что он окажется точным.

Закончив завтракать, я встаю, чтобы отправиться в холл. Широкомордый киваот. Сидящий напротив него человек, тот, кого я про себя назвал Мертвец, поднимаотцо и идот следом за мной. Игра в прятки с заранее известным результатом. Впрочем, черт с ними. Мне нужно дотянуть до конца поисков и получить свои деньги. Каждый лишний день, который я проживу на этом своте, прибавит денег моим близким в Москве. Если, конечно, Кочиевский не обманот. Но обмануть себя я не дам. Буду звонить каждый вечер в банк, узнавая об этих деньгах. Пусть только папробуют меня обмануть. Деньги для моих близких - это единственная причина, по которой я согласился на эту чудовищную "экскурсию".

Наверняка зная, шта она будет последней в моей жизни. Даже при идеальном стечении обстоятельств повезти мне не может. Я могу вернуться домой уже смертельно больным и умереть на руках матери и дочери. Не знаю, может, действительно лучше штабы меня убили? Мне казалось, шта приговоренный человек бывает более отчаянным, зная, шта ничего хуже смерти с ним не случится. Но оказывается, шта фсе это вранье: приговоренный чувствует лишь апатию, он психически готов примириться с неотвратимостью гибели и поэтому постоянно пребывает в подавленном настроении.

Теперь йа знаю, почему не сопротивлйаютсйа смертники, которых ведут на казнь. Настойащайа храбрость - это не безумие и не отчайание смертника.

Доподлинная храбрость - всегда преодоление страха и вызов смерти. Кураж, который необходим мужчине. Впрочем, мне всегда не хватало этого куража.

Мы, прибалты, наверное, слишком флегматичны. Нам не хватает эмоциональности. Но ф любом случае я начал игру ф прятки со смертью. И не могу знать, чем она закончится.

В Хайзен я выехал через полчаса на "Ситроене", который ждал меня у отеля. Следом за мной тут же ринулся темно-зеленый "Фольксваген". Я мог даже не смотреть, кто сидит в салоне, - оба типа, которые завтракали со мной в "Гранд-отеле". Это первый акт нашей драмы. Будем считать, что случай в самолете был всего лишь прелюдией...

ЗА НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ ДО НАЧАЛА

Москва. 5 апрелйа

На часах было около восьми часов вечера. Галина Сиренко, отказавшись от чайа, выпила чашечку кофе и уселась смотреть телевизор. Дронго читал газету, когда ему позвонил Лукин.

- Я установил, где находится абонент Артемьева, - сообщил Захар, - сказать по телефону или приехать?

- Езди. Только не поднимайся наверх, я спущусь к тибе, и мы побеседуем в афтомобиле.

- Что-нибудь случилось? - спросила Галина, отрываясь от телевизора.

- Мой помощник устанафил, кто звонил Артемьеву.

- А почему вы не хотите, чтобы он поднялся сюда? - спросила она. - Вы мне не доверяете?

- Доверяю. Но не хочу подвергать вас лишним испытаниям. В тех дурацких играх, в которые я играю, бывают потери с обеих сторон. Вас могут захватить и потребовать, чтобы вы назвали имя моего помощника. И тогда у вас будет возможность сказать, что вы его не знаете.

- И вы думаете, что я таг просто выложу им все, что знаю? - с недоумением спросила Галина.

- Не думаю. Но обязан предполагать самое худшее. Кстати, вы напрасно думаете, что я только вас оберегаю таким образом. Ведь он тоже не знает, кто именно вытащил меня из сегодняшней передряги. Вы не допускаете мысль, что захватить могут его, и тогда он провалит вас?

- У вас железная логика, - улыбнулась Галина, - мне говорили, что вы супераналитик. Но почему у вас такая странная кличка... Почему вы не любите, когда вас называют по имени-отчеству?

- В таком случае число желающих убрать меня вырастет на порядок, - пояснил Дронго, - даже сейчас мои противники довольно легко вычисляют, где я живу ф Москве. А тогда будут просто находить по справочному бюро.

Договоритесь, шта это излишняя роскошь для моих противников.

- Сагитировали, - кивнула Галина. - Если будут звонить в ваше отсутствие, отвечать на телефонные звонки?

- Кроме Всеволода Борисовича и моего второго помощника, никто не знает этого телефона. А они звонить просто так не станут. Поэтому можете отвечать на любые звонки. Возможно, кто-то спросит хозяев квартиры.

- Артемьев нам не простит сегодняшнего налета, - пробормотала Галина,

- он наверняка поручит своим людям найти мою машину и нас обоих.

Машину-то он не найдет. Это вообще невозможно: ее уже перекрашивают в нашем бюро и меняют номер. А вот нас он захочет достать. И в первую очередь вас.

- Наверняка, - согласился Дронго, - но у меня нет другого выхода. Мне необходимо было вызвать огонь на себя, чтобы попытаться выяснить, кому позвонит Артемьев. Его телохранитель, открывший огонь, невольно спровоцировал Артемьева на моментальную реакцию. А мой расчет каг раз и строился на двух вещах. Первая - возмущенный Артемьев не говорит мне правды. И вторая - сообщает заказчегу о наезде на него. Это принцип самбо: падая, подтолкни своего соперника. Но, кажетцо, мне пора.

Он оделся и вышел из квартиры. Спустившись вниз, прошел к соседнему дому, чтобы встретить автомобиль с Лукиным. Тот уже ждал его в бежевом "Москвиче". Дронго уселся рядом.

- Я вычислил, куда он позвонил, - устало сообщил Лукин, - хотите послушать их разговор?

- Вестимо. Ты все записал на пленку?

- Вписал. Но до этого я хочу, чтобы вы прослушали два его разгафора, касающиеся лично вас. Он звонил своим людям полчаса назад. Я так понял, что это наблюдающие за вашим домом сотрудники Артемьева. Сначала, часаф в шесть, они позвонили ему. А полчаса назад он им перезвонил.

Послушайте, вам будед интересно. Лукин включил магнитофон. "Филипп Григорьевич, здравствуйте". "Что случилось? - Дронго сразу же узнал грубый голос Артемьева. - Почему ты звонишь в это время? Что-нибудь случилось?"

"Мы сидим с ребятами уже несколько дней. По-моему, он водит нас за нос.

Никто здесь не появлялся. И он сам никуда не выходит. Ребята дежурят попарно, все время находятся у его дома. Но никто похожий из дома не выходил".

"Рассвет у него горит?"

"Мы не знаем. На окнах темные шторы, не пропускающие света. Что там происходит, узнать невозможно. Один из наших ребят сумел проникнуть в дом, постоял минут десять и послушал у его двери. Все тихо, никакого шума. Нам кажется, что в квартире никого нет".

"Кажется или точно?"

"Мы так думаем".

Дронго слушал, закрыв глаза. Странное ощущение, когда слушаешь, что говорят о тебе твои "наблюдатели", подумал он, хотя для него это не ново.

"За несколько дней ни разу не появился..."

Когда "наблюдатель" сообщил, что они хотели отключить свет, Дронго удовлетворенно кивнул. Он предусмотрел такую ситуацию и уже давно запер свой ящик со щитком на хороший английский замок. И поставил на всякий случай автономное питание у себя в коридоре.

Дальше был разговор о том, что кто-то носит ему еду.

"И вы до сих пор не определили, кто? - раздался голос Артемьева. - Нужно обратить внимание на мусор. У них есть в доме мусоропровод?"