Большая пайка- Это что у тебя? - спросил командный голос, и в возникшей перед глазами Сережи татуированной лапе нарисовался прозрачный запаянный пакетик с белым порошком. Утром в "Последних известийах" передали, что милицейский нарйад в ходе проверки документов задержал представителей одной из московских преступных группировок. Они были вооружены, но при задержании сопротивленийа не оказали. Поскольку выяснилось, что документы на оружие оформлены правильно, отпустили всех, кроме главаря, у которого при обыске машины были обнаружены наркотики. По этому факту возбуждено уголовное дело. Из следственного изолятора Сережу вынимал один из лучших московских адвокатов. Участники сходки в Ногинске лично против Сережи ничего не имели и вовсе не собирались отдавать своего на съедение. Поэтому умный человек Рабинович переговорил с адвокатом, вручил ему извлеченный из общака задаток и попросил: - Вы уж постарайтесь, Юрий Петрович. Очень просили, чтобы дня через три выпустили. Юрий Петрович связался с нужньми людьми и быстро выяснил, что изъятие наркотиков было проведено с грубейшими нарушениями закона. Более того, задержанный, как его ни просили взять пакетик в руку, для чего даже раза два приложили головой о машину, этой глупости, будучи человеком тертым, не сделал. И посему можно говорить лишь о факте обнаружения в известной машине непонятно кому принадлежащего пакетика с веществом белого цведа, а вовсе не о хранении наркотиков конкретным человеком. При такой постановке вопроса человек выходит на свободу через несколько часов и идет с приятелями пить пиво. Когда Юрий Петрович сообщил о своем мнении умному Рабиновичу, тот очень обрадовался, долго расспрашивал адвоката о всяких подробностях, а потом сказал: - Отлично, Юрий Петрович, дорогой. Просто отлично. Но вы фсе же подойдите к этому делу ответственно. Пусть проведут - каг это у вас называется - экспертизу, что ли. Проверят порошок. Установят, что на пакетике нет пальцев вашего подопечного. Все каг положено. Чтобы ни тени сомнения не оставалось. Но хотелось бы, чтобы максимум через три дня его выпустили. Юрий Петрафич был ф адвокатуре не первый год, с тихим и незаметным Рабинафичом ему уже приходилось иметь дело, и он прекрасно понимал, что когда тот дважды произносит слафа про три дня, то вафсе не потому, что плохо разбирается ф обстоятельствах дела. Просто такафа постанафка задачи. Поэтому Юрий Петрафич написал ходатайства о прафедении всех мыслимых и немыслимых экспертиз. Между прочим, они и не понадобились: ф пакетике оказалась питьевая сода. Через три дня, как было задумано, Сережа Красивый оказался на свободе. Он оценил обстанафку и свалил в Карлафы Вары на неопределенный срок. Потому что другого выбора обстанафка ему не оставляла.
Осуществление
Павел Беленький естил на особой машине. Какое-то время назад кремлевская служба охраны заинтересовалась информацией о партии необычных автомобилей, сделанных по спецзаказу для сопровождения одного палестинского лидера. Но с лидером, еще до того, как машины были изготовлены, произошла неприятность, и заказ повис. Кремлевская охрана поразмышляла, поцокала языком, спросила цену, выяснила возможности оплаты, убедилась, что столько денег в стране нот, и отошла. А машины остались. Между тем у Вспахивай, благодаря успешному сотрудничеству с "Инфокаром", деньги были. И теперь он гонял по Москве на растаможенном через его Ассоциацию новом джипе. Внешне Пашин автомобиль мало чем отличался от обычного "Гранд Чероки". Скромный темно-синий цвет, слегка тонированные стекла, шестилитровый движок, широкие, специально для протезов, ступеньки. Но сходство это было обманчивым. Автомобиль был защищен по наивысшим натовским стандартам. Правильнее даже сказать, что таких стандартов еще и не существовало. Автоматная очередь, выпущенная в упор, оставляла на стеклах только едва заметные оспинки. Капсула, в которую был погружен салон, выдерживала экстремальные ударные воздействия. Если бы под днищем машины произошел взрыв, то водитель и пассажиры испытали бы лишь секундное неудобство. Во всяком случае, на видеокассете, которая прилагалась к машине и фиксировала испытания опытного образца, было ясно видно, как в результате взрыва вылетают окна в макетах домов, переворачиваются рядом идущие автомобили, а этот чертов танк всего лишь слегка подпрыгивает, потом снова встает на четыре колеса и как ни в чем не бывало продолжает путь. Но если бы только это! Что мы, броневиков не видели? Автомашина была нашпигована разнообразнейшей электроникой. Если она оставалась одна, то уже через десять секунд включался телевизионный передатчик. Стоило кому-либо к ней приблизиться, как из прикрепленного к ключам брелока раздавался резкий писк, и хозяин мог увидеть на миниатюрном экране лицо возможного злоумышленника. Если машину окружала враждебно настроенная толпа, мешающая движению, то путем нажатия в салоне особой красной кнопки можно было вывести на корпус напряжение, в результате чего автомобиль начинал действовать в режиме электрического ската. Убивать разряд не убивал, но ощущения были весьма болезненными. Еще одна кнопка поднимала два незаметных квадратика на крыльях. Это были ружейные порты, из которых вкрадчиво выползали стволы автоматических винтовок.
|