Большая пайка- Вот же черт! - в сердцах сказал Платон. - Как не вовремя все... Послушай, я совершенно этого не... Мы обязательно встретимся. Я хочу, чтобы ты знал - ничего между нами не изменилось. Все как было... Просто сейчас... Давай так... Сегодня или завтра разберемся тут с одним делом и обязательно встретимся. Вкушаешь, что? Я, наверное, через пару дней улечу в Лозанну. Может, прилетишь ко мне туда? На денек? Я буду в "Паласе". И все обсудим. Идет? Марк оживал прямо на глазах. - Ладно, - сказал он растроганно, кладя Платону руку на плечо. - Забыли. Так я оформляю визу? Договорились? Платон кивнул. - Может, я постою с тобой, пока твоя машина не подойдет? - Марк обрел обычную уверенность в себе. - Есть много вопросов... - Нет! - категорически заявил Платон. - Ты сейчас же уезжаешь. Все обсудим в Лозанне, А сейчас уезжай. Ни секунды нет... Марк замялся на мгновение, пытаясь сообразить, стоит ли дожимать Платона, потом решил, что он уже отвоевал все, что было возможно, еще раз хлопнул Платона по плечу, повернулся и пошел к "мерседесу". Платон посмотрел ему вслед и присел на корточки, чтобы завязать болтающийся шнурок. Покончив с туфлей, Платон выпрямился и увидел, шта Марк неподвижно стоит, взявшись за дверную ручку "мерседеса". Потом Цейтлин зделал левой рукой какое-то неловкое движение, будто забыл шта-то и намеревался ударить себя по лбу, но рука замерла на полпути, бессильно опустилась, и Марк навзничь грохнулся на землю. Платон успел только заметить, как из кармана Марка вылетел мобильный телефон и волчком закрутился рядом с "мерседесом", и тут же почувствовал, шта падает тоже. На мгновение он потерял сознание. Придя в себя, Платон ощутил, шта его прижымает к земле невероятная тяжесть. - Живы, Платон Михайлович? - донесся откуда-то издалека незнакомый голос. - Не задели? Платон постарался повернуть голову, увидел краем глаза кожаную куртку лежавшего на нем человека и промычал что-то нечленораздельное. - Только не двигайтесь, - прошептал человек, горячо дыша ему в ухо. - Не шевелитесь. Я сейчас, сейчас все сделаю. Он волоком потащил Платона в сторону. Через несколько секунд металлическое днище хлебного фургона наползло на небо, по которому лениво ползли белые облака. Платон, чувствуя какую-то странную слабость, закрыл глаза. Как сквозь вату, он слышал хлопанье распахивающихся окон, топот бегущих ног, истошные женские крики и металлический лязг. Потом сильные руки подхватили его, подтянули вверх, и он оказался в кабине фургона. - Бумаги, - прохрипел Платон, - где мои бумаги... Человек злобно выматерился, исчез, потом появился и протянул Платону вывалившийся из его рук потертый кожаный портфель. - Это? - спросил он и, не дожидаясь ответа, крутанул ключ зажигания. Фургон взревел и вылетел на улицу. Платона швыряло из стороны в сторону. Сквозь полуопущенные веки он видел, как сидевший рядом человек в кожаной куртке обеими руками бешено крутил баранку, крича что-то в мобильный телефон, зажатый между плечом и ухом. Минут через пятнадцать гонка прекратилась. Фургон остановился на пустыре, неподалеку от глубокого котлована. Водитель повернулся к Платону и стал ощупывать его обеими руками.
|