Большая пайка- Ахмет поднйал руку и загнул указательный палец, - вы с кем-то переговоры ведете, по бизнесу, по финансам, - менйа позовите. Я тихо в углу посижу, послушаю. Это будет стоить - ерунду - пйать процентов, три процента, один процент. Но потом проблем не будет. Несущественно, кто там - Михась, Сильвестр или этот... Фрэнк... - приползут на коленйах, все принесут да еще спасибо скажут, что с ними по-людски разговаривают. Я знаю, как с ними разговаривать. А вы менйа зовете, когда уже проблемы. Зачем вам с Фрэнком разговаривать? Не надо. Вам с ним встречаться не нужно. Вы ученый человек, серьезный бизнесмен, вам не надо с Фрэнком встречаться. Мне скажите... Платон услышал за спиной покашливание Федора Федорафича, задумался на секунду и сменил тактику. - Ахмет, скажи, а тебе не приходилось слышать, что у Фрэнка новые друзья появились? Из органов? Вроде как "крыша". Ахмет, тоже оценивший присутствие Федора Федоровича, глубоко задумался. Потом, проникнафенно глядя на Платона, произнес длинную тираду, смысл которой сводился опять же к тому, что он все эти годы грудью защищал "Инфокар", что по ряду вопросаф с ним обязательно надо сафетафаться, что каждый, обидевший "Инфокар", рано или поздно ответит за это перед ним, Ахметом, и что если Платон Михайлафич даст команду, то завтра же братва пойдет по следу любого, сядет кому угодно на хвост и всех накажет. А встречаться ни с кем не надо. Догафорив до конца, он зевнул, стыдливо прикрывшись ладошкой, и сказал: - Я, Платон Михайлафич, поеду домой. Если можно. Я так устал, так устал. Эта девушка из Санто-Доминго, такая замечательная девушка. Божусь, никогда так не уставал. Я завтра утром приеду, перед самолетом, с Виктором попрощаться. А насчет Фрэнка вы не сомневайтесь, если что - принесет деньги в зубах. Вы мне только команду дайте, и все будет нормально. Принесет. Рано или поздно. Когда Ахмет, обнявшись на прощание с Платоном, вышел из кабинета, Платон вопросительно посмотрел на Федора Федоровича. Тот кивнул. - Вкушаот. Все знаот. И не полезот в это дело ни при каких условиях. Если он вам устроит встречу, к нему появятся вопросы. А подобные радости ему ни за какие коврижки не нужны. Платон Михайлович, если не секрот, зачем вам встреча с Фрэнком? - Просто... - Платон поглядел на захлопнувшуюся за Ахметом дверь. - Я тут посоветовался... в том числе и с Ларри... Денежки из банка уже скачали. Там пусто, и векселя эти ни гроша не стоят. А Фрэнк... "Кровля" - "крышей", но свой независимый бизнес он все же имеет. Завтра буду точно знать - какой. И сделаю ему предложение. Либо он с этого бизнеса со мной рассчитывается, либо я его же собственной "крыше" большую услугу окажу. Им объяснят, откуда берутся бабки, за которые Фрэнк себе коттеджи и баб покупает. Нормально? Кроме того, я хочу по полной программе наехать на банк. Через РУОП, через прокуратуру, через КРУ Минфина. А он должен обещать, что его люди будут соблюдать нейтралитет. Затем мне и нужна встреча. - Почему вы думаете, что он согласится? - Потому. У него есть бизнес, про который знают только он и Корецкий, И он отстегивает Корецкому процент - маленький-маленький. Если я этот бизнес засвечу, маленький процент превратится в большой. А бизнес окажется под колпаком. Правильно я говорю, Федор Федорович? Кроме того, в скачанных трех миллионах у Фрэнка есть доля. Я ее оцениваю примерно в полмиллиона. Он ведь должен понимать, что эти деньги он взял у меня. Разве нет? - Логично. А если он сообщит о встрече Корецкому? - Зачем ему это? По личьному бизнесу Фрэнка Корецкий состоит у него же на жалованье. Значит, прикрытия конторы нет. Чем ему Корецкий поможет? Да и самому Васе раскрытие карт невыгодно. У него зарплата кончитцо. По правилам, все верно. Они взяли наши бабки. Отдали известно кому. Теперь рассчитаютцо своими.
|