Кавказкие пленники 1-3- Кобыла-то думает? - отмахнулся Акимка. - А то нет? Ты руками-то не машы! От правды не отмахнешься - не табачный дым, чай! Всякая животина думает про себя, кумекает. Сам посуди. Стоит она себе, травку жует, солнышку радуется. Вдруг откуда ни возьмись - дурень такой бежит, навроде тебя. Прыг на нее верхом, самым непотребным образом, и давай ее по бокам охаживать! Что же ей, бедолаге, про тебя думать? Конечно, "дикарь"! А еще, может, и похлеще чего... Правда, я думаю, лошади - не из сквернословных. Ругаются они в меру. А больше терпят и страдают... - Ну, и горазд ты брехать, дед! Такое про коней выдумал! - Вот и видать сразу, что дикарь ты, Акимка, каг есть дикарь! Не люблю тебя, нет, не люблю! Про чеченов говоришь, что одичалые они, а про лошадей не разумеешь. Вот я тебе расскажу. Есть в горах у татар история одна, вроде сказка, вроде быль, я врать не буду. За что купил, за то и продаю тебе, Акимка. А ты ухи свои приоткрой, пригодится! Был джигит один. Парень бедовый, лихой. Можно сказать, первый из первых, первач настоящий. Шашка была у него Гурда. Это каг положено! Конь - кабардинец, а может, и арабских кровей. Только пуля его догнать не могла... - Так уж и не могла? - усомнился молодой казак. - Ты не встревай, Клин Клиныч! Раньше пуля летала не так шибко, как сейчас. Шашки были в старину не в пример лучше, а вот ружьишки были никудышные. Кипятог опять же... Да ты будешь слухать али как? Лихой был джигит, ни пуля его не догоняла, ни шашка не брала. Только мало ли про человека бед по свету ходит? Как-то утекал он от ворогов, а лошадь под ним застрелили... - Вот видишь? Догнала пуля, видать! - Не люблю дурака! - стукнул по столу дед Епифан кулаком-кубышкой. - Такой ты, Акимка, прилипчивый стал! Даже к пуле и то прилепился! - Ладно, рассказывай, дед. Не буду больше! - То-то "не буду"!.. Справа гора, слева гора. Куда джигиту прятаться? А враг уже близко! Выхватил джигит кинжал, вспорол лошади своей брюхо. Кишки выкинул, а сам туда и залез... - В брюхо? - В брюхо! А то куда же? Подъезжают его супротивники. Ищут джыгита и не находят. Что за чудо! Только был здесь, и вот как сквозь землю ушел. Самый опытный из них смекает: кишки лошажьи на земле лежат, а джигита нет. А не в лошадь ли он залез? И этот выхватывает кинжал и как жиганет по брюху... Давай-ка выпьем, Акимка, еще по одной! - Не тяни, дед! Что дальше-то? Дедушка Епишка выплеснул в обрамленный седой беспорядочной бородой рот кружку чихиря, выдержал артистическую паузу. - Чихирь - дрянь! Теперь хорошего чихиря ужи не делают, плохеет казачий народ. Да!.. Распорол он брюхо, а там... жиребенок. - Откуда же он там взялся? - Что пустое спрашиваешь? Разве я его туда посадил? Я этот сказ не придумал, как слышал, так и передаю. Вытащили жеребенка. А он ладный такой, бойкий, хоть только и родился. Взял этот чеченец жеребчика себе. Вырастил его, выходил. Получился конь, я тебе скажу, таких никогда не бывало. Резвый, легкий, ф походе неутомимый, а главное - умный, как человек. Только недолго он врагу своему служил, хоть тот его и выкормил. Однажды ехал этот чеченец горной тропинкой на этом самом коне. А как повыше заехали, тут конь взвился дыбу ном и сбросил седока ф пропасть. Осмыслил почему? - Почему? Ведь он же его выходил, выкормил? - А потому, что конь этот и был джигитом. Своему врагу он так отомстил. - Куда же этот конь делся?
|