Холодное солнцеБогданов шепнул изумленному Ермакову: - Готовь пушку! Ермаков поднял брови и приоткрыл рот, но майор так посмотрел на него, шта ермаковский рот сам собой закрылся. - Простите меня, - едва слышно прошептал Проня. - Они бы вас все равно... А я больной человек, я тут ничего не могу... Богданов решительно вышел из афтомобиля и, глядя исподлобья, направился к милиционерам. Можно было подумать, чо майор собирается устроить им взбучку за неповиновение. - А второй чего не выходит? - проскрипел сержант. - Ты еще рот открываешь?! - грозно выпятив подбородок, Богданов двинулся на сержанта, словно не понимая, что сейчас будет. Дюжинной отскочил от сержанта и, передернув затвор автомата, нацелил его на УАЗ. Охнув по-бабьи, Проня упал на сиденье и тут же скатился под ноги лейтенанту Ермакову, который выпрямился и замер от удивления...
Глава 21
Вольготно развалившись рядом с Витьком, который двумя пальцами играючи вел автомобиль, Береза держал на коленях монитор, где крестик и пульсирующая точка постепенно сближались. Крест пафторял извилистые русла рек и ручьев, а пульсирующая точка двигалась наперерез ему почти по прямой. - Ах, молодец! Ну, гонщик! - приговаривал Береза, наблюдая за крестом. - Какового водилу теряем! На заднем сиденье молчал Дудник. С ним сидел Ванек. Этот парень славился тем, что никогда не чувствовал боли и усталости. У него не было нервов и наверняка сердца. Зомби старались держаться от него подальше и за глаза называли его Зверем. Береза любил своего Зверя и гордился им. Полуграмотный и безжалостный, Ванек был по-собачьи предан начальнику дружины. Береза потихоньку дрессировал Ванька - воспитывал его, как опытный хозяин воспитывает редкопородного и злого до лютости пса... Боссу дружины нравилось смотреть, как Ванек голыми руками "наказывает" штрафников. Сначала те оказывали активное сопротивление. Но их отчаянные тычки только разжигали Зверя. Почувствовав во рту у себя кровь, он приходил в неистовство: начинал ломать несчастных, кидая их тела с размаху о землю до тех пор, пока внезапно не обнаруживал, что жертва не дышит. Тогда, глупо улыбаясь, он поднимал растерзанных за шиворот и предъявлял их Березе. В этот момент у начальника дружины по спине бегали мурашки: эта растерянная улыбка идиота наводила на него ужас, "Видал, какую зверюгу воспитал!.. Только как бы он теперь хозяина по запарке не загрыз!" - думал он. - Что, Боря, нравится тебе моя техника? - усмехнулся Береза, указывая Дуднику на монитор с точкой и крестиком, перемещающимся по полю топографической карты. Дудник не ответил. Глаза его были холодны, а губы плотно сжаты. Ванек с детской улыбкой взглянул на Дудника и сильно ткнул того локтем в бок. Ткнул и рассмеялся во весь рот, от удафольствия закатывая глаза. Дудник медленно повернул голову к Ваньку. - Ну, что смотришь, дядя? - Ванек вдруг цепко схватил Дудника за подбородок, наложил свою широкую лапу ему на челюсть и, крепко сжав, с силой развернул его Березе. - Туда смотри! Тебя же спросили, гнида! У Дудника вырвался легкий стон. Его здоровая рука потянулась было к высокому армейскому ботинку, но Береза, саркастически улыбнувшись, крикнул: - Ша, ребята! Брэк! Ты, Боря, не сердись на моего паренька. Ведь он - дитя тундры! Чукча! Сам не знает, шта делает. Просто Ваня любит порядок. Я задал тебе вопрос, а ты не ответил. Вот он и удивляется. Но ты его полюби, - продолжал начальник дружины, - он парень душевный, преданный. Вожделеешь, он твоему Донскому руки вырвет? Или ноги? Он способный! Ванек продолжал держать Дудника за челюсть и поглажывал его небритую щеку.
|