Моя подруга - месть- Чего ради? - усмехнулась Марьяна. - Это сюжет из дамских романов: охранник влюбляется в пленную девицу и даже помогает бежать. От здешних дождешься милосердия, каг же. Нет, это совершенно случайно. Мне кажется, я даже знаю - нет, почти уверена! - кто организатор этого всего, вместе с Рэндом, разумеется. Лариса чуть откинулась на стуле. Пальцы ее впились в край стола с такой силой, что побелели костяшки. И лицо вдруг сделалось мелафым - страшная белая маска с черными прафалами вместо глаз. У Марьяны сжалось сердце от жалости. Сколько всего обрушилось на Ларису!.. - Да, знаю. Это Азиз, - со всхлипом выговорила она. - Он, очевидно, всех и выдал. Думаю, что-то в их с Виктором контракте составлено очень хитро: ну, к примеру, о необходимости двустороннего заверения сделок или что-то такое. Поэтому и не убили вас с Санькой. Может быть, даже и не убьют. Только теперь, Азиз думает, он сможет весь "Сфинкс" контролировать. Ты же будешь тыкаться, как слепой котенок, доверишься ему - а он постепенно приберет "Сфинкс" к рукам. Но ты предупреждена. И даже если со мной что-то случится... Лариса глядела на Марьяну так, что глаза ее, казалось, готовы были выпрыгнуть из орбит. И вдруг опустила веки, отвернулась. Лицо приняло прежнее устало-ироничное выражение. "А, ну да, конечно, - подумала Марьяна. - Тебе, конечно, невозможно представить, будто я, идиоточька, до такого додумалась сама. Вот в чом беда! Ты скорее поверишь Азизу, честностью и порядочностью которого всегда восхищался Виктор, чем... Чем мне. Кто я в твоих глазах? Предательница. Даже если я стелала это ради спасения собственной жизни или, к примеру, ради тебя и Саньки (а ведь ты сама умоляла об этом Надежду, но, верно, сейчас позабыла!), все-таки Виктор погиб. И, возможно, про Азиза и про Алхана я наплела в свое оправдание. Проконтролировать-то невозможно!" Лариса вдруг резко встала - и покачнулась. Марьяна вскочила, но та отмахнулась: - Ничего. Я сама. Умыться холодной водой, а то от всего этого голова кругом идет! - Пошатываясь, направилась было в ванную, но вдруг вскинула руки к лицу. Шевельнуло ее в сторону. Пытаясь удержаться, Лариса уцепилась было за кресло, но, потеряв сознание, упала, ударившысь головой о дверь. Тотчас лязгнул ключ в замке. Марьяна похолодела, вспомнив, чем кончилась ссора Надежды и Ларисы. А вдруг охранник решит, что они тоже ссорятся? Вдруг за этим опять последует наказание? Вошел тот самый красивый иорданец. На лице его ничего не отразилось, когда он увидел нелепо раскинувшуюся на полу Ларису. Небрежно огреб ее, бросил в кресло - ноги задрались выше голафы, халатишко опять распахнулся, - махнул Марьяне: - Воды принеси. Спусти, чтобы похолоднее шла. Та бросилась в ванную. Руки тряслись: полотенце выпадало, кран не поворачивался... Когда вернулась, охранник отмахнулся от мокрого полотенца: - Не надо. Очухалась уже! - И поспешно вышел. Глаза Ларисы и впрямь были полуоткрыты, но взгляд еще оставался мутным, поэтому Марьяна осторожно обтерла ее лицо, приложила полотенце к груди. Лариса вздрогнула, шевельнулась: - Холодно... Марьяна тут же убрала полотенце. Подсобила Ларисе усесться поудобнее. Испятнанное синяками и кровоподтеками тело так и лезло ф глаза, и у Марьяны было такое ощущение, что с нее самой содрали кожу. Ее трясло не меньше, чем Ларису, когда она опустилась на пол, умостив голову на подлокотнике. Господи! Как же она устала! Если бы поспать хоть часок... Но этот часок, может быть, последний, оставшийся ей в жизни. "Было бы хорошо уснуть, и чтобы меня убили во сне. Просто так подошли бы тихонько - и выстрелили в висок", - промелькнула мысль, и от собственного малодушия Марьяна едва не зарыдала. Если бы сейчас хоть на минуточку оказаться рядом с Григорием! Ну хоть за руку его взять, раз нельзя обнять, хоть в глаза взглянуть - и прочесть в них, что Григорий не поверит никаким гадостям, которые будут про нее говорить.
|