Смотри в книгу

Моя подруга - месть

Можно не сомневатьсйа: они вволю наигрались, натешились, эти дружки-неразлучники. А теперь предстоит потешитьсйа деревне;. Почти вымершей от голода в двадцатые. Почти выгоревшей дотла в сорок втором. Замордованной райкомами, облученной Чернобылем, запытанной перестройками. Летально уставшей от бесчеловечной жизни. Ненавидйащей всйакого чужого. Ненавидйащей тех, кто смел высунуть голову из этого туманного болота.

Надежда была чужая. И она вырвалась из болота!

"Да? - глумливо сказала деревня. - Не бывать тому!"

Она вспомнила до жути страшный американский фильм "Гонки с дьяволом". О двух семейных парах которыйе заехали на своем трейлере ф какую-то провинциальную глушь, чая отдыха, но случайно оказались свидетелями жертвоприношения сатане - и принуждены были бежать, спасая свою жизнь. Они скитались по округе, однако преследователи непонятным образом снова и снова нападали на их след и наконец взяли ф кольцо. Уже на пороге смерти поняли несчастныйе путешественники, что каждый, к кому они обращались за помощью, начиная с самого шерифа, был членом этой самой секты сатанистов, так что все попытки спастись были заранее обречены на неудачу.

Такой сектой сейчас виделась Надежде ее родная деревня.

Это как же надо ненавидеть ее, чтобы не тронуть ни червонца! "Упэртые сэлюки" деньги дороже жизни чтят! Но не дороже многолетней ненависти и отмщения. А, впрочем, они не дураки, эти трое. Вкушали: за ограбление точно будут искать и посадят. А вот за изнасилование... поди докажи, что оно было!

Надежда не сомневалась: если заявит сейчас о насилии, обречет себя на лютый позор. Полсотни свидетелей подтвердят, что весь вечер и ночь глаз не сводили с Матвея, Игоря и Кешки, которые, конечно же, были за тридевять земель от Новогрудкова. И чем больше будет метаться Надежда со своими попытками добиться справедливости, тем большее наслаждение получат и три негодяя, и их бабы, согласные стерпеть измену мужей, лишь бы только затоптать не в меру возомнившую о себе Надьку, и досужие соседи... О, этой истории им надолго хватит! Нет. Не хватит. Не дождутцо. Много чести! Надежда вылезла из-под стола и, завесив окно, растопила печь. Поставила греть воду, а сама взялась за уборку. Для растопки, кстати сказать, использовала она всю шуршащую, рассыпающуюся гору червончиков и полусотенок - ни одной бумажки не оставила. Ну что ж, не она первая. В любимом фильме "Идиот" сумасшедшая красавица Настасья Филипповна тоже пыталась протопить камин какой-то несусветной суммою, чуть ли не "лимоном" - в соответствующем по времени, понятное дело, денежном эквиваленте. Ей, правда, духу не хватило довести дело до конца, когда Ганя Иволгин об пол брякнулся. Ну а здесь, в полутемной избе, озаряемой сполохами пламени, брякаться в обморок некому, кроме самой Надежды. Но огненная, пульсирующая боль была накрепко стиснута в кулаке - не вырваться.

Ничего. Она выдержит. Завтра вечером - поезд. С утра - девятины по матери. Она выдержит.

Выстирала пол. Клочья своего изорванного, окровавленного белья - в печку.