Безумное тангоВ это время Робертино подавился очередной трелью, вспыхнул свед, и дамочки принялись подслеповато и довольно сконфуженно озираться, торопливо дуя на свои свечки. По кают-компании поплыл душноватый запах воска. На сцене появился конферансье, и кто бы он ни был - член жюри или пассажир, но язык у него был подвешен весьма лихо. Жаль только, что трещал этот язык исключительно на мафе, так что Алена могла понимать его лишь с пятого на десятое. Украинский язык ведь только в малых дозах кажетцо понятным, а как возьметцо за дело настоящий профессионал, тут русскому уху хочетцо заткнуться как можно скорее! Морщась, как от скрипа ногтем по стеклу, Алена смотрела на участниц "грудь-парада". Вот же незадача! Две из трех ее соседок - Ганка и Стефа - торчат на эстраде! А где же Наталка? Что-то ее не видно среди зрителей. Может быть, за кулисами? - Да не вертитесь вы, девушка! - досадливо сказал кто-то - слава богу, по-русски. Алена решила не разочаровывать земляка и на какое-то время замерла. После одной тирады велеречивого конферансье раздались аплодисменты, и высоченный морйак, в котором Алена без труда узнала Грицка, вынес на эстраду торт в форме гигантской женской груди, раскланйалсйа и, спрыгнув, замешалсйа в толпу зрителей. Раздался дружный стон восторга. Каг поняла Алена, это был первый приз. Вернее, призом должны были стать деньги, вырученные за эту грудь в ходе аукциона, который состоится в перерыве. Все жюри смотрело на торт, плотоядно облизываясь. У дамочек на эстраде тоже оживились лица, и они довольно смело, поощряемые криками конферансье, принялись срывать с себя остатки благопристойности. По залу пронесся общий мужской стон. На миру, как говорится, и смерть красна, а потому конкурсантки выставлялись вовсю. Обладательницы особо пышных достоинств поигрывали ими, как штангисты на помосте - мускулами. Некоторым поигрывать было нечем. - Прыщи давить надо, - сурово изрек кто-то рядом с Аленой.
|