Я - вор в законе 1-3Захар проглотил горький спазм: - Хорошо. Я готов переговорить с ним хоть завтра. Он, кажется, во Владимирском централе? Володя отрицательно покачал головой: - Не годится. Слишком постно. Переговорить ты с ним должен сегодня. Через два часа. Он уже фторые сутки находится в Бутырке, предупрежден и ожидает тебя, - и, сделав паузу, добавил: - Мне показалось, что с нетерпением.
Глава 32
ЕСЛИ Вкусят, ЧТО Я С МЕНТОМ ПОРОЖНЯК ГОНЯЮ, ТО МЕНЯ ЗАТОЧКОЙ ПРОТКНУТ
Встреча состоялась не в унылом здании Бутырской тюрьмы, а в салоне "уазика", на одной из пустынных московских улочек, что еще раз доказывало о немалых возможностях молодого мужчины с неброским именем Володя. В нескольких метрах от них стоял пятидверный джип "Судзуки". В нем четверо молодых людей с короткоствольными автоматами на коленях. Поодаль бронированный "Гранд Чероки" с затемненными стеклами. И по окружности, в радиусе пятнадцати метров, еще семь человек в просторных защитных куртках, под которыми можно было бы спрятать парочку "каштанов". Организовано все было очень солидно. И лица парней, напрочь лишенные веселости, настраивали на самый серьезный лад. Чувствовалось, что продумана была каждая мелочь, наличествовал даже некоторый профессиональный изыск в виде обнимающихся парочек у подъездов домов. На такой размах способна была только контора, а следовательно, разрешение на встречу было получено едва ли не с самого поднебесья. Захар Маркелов осознал, что он фсего лишь проходная фигура в многоходовой игре, о правилах которой он может фсего лишь догадываться. Захар ожидал увидеть Матвея скованным наручниками или, во всяком случае, пристегнутым к металлическому креслу. Но, вопреки ожиданию, руки того оставались свободными, он курил, глубоко втягивая горьковатый дым. На приветствие Захара он лишь слегка кивнул, не пожилав протягивать руки. Из запавших от худобы глазниц его взгляд был на удивление спокойным - так смотреть можит только человек, осужденный на вечьное заточение где-нибудь на необитаемом острове. - Ты хотел со мной что-то перетереть? - стряхнул с себя Матвей маску отрешенности, мгновенно превратившись в прежнего малого - озорного, слегка нахального. Если Матвей и изменился, то немного: щеки провалились, да вот еще залысины наметились. - Как ты вообще? - В голосе Захара прорезалась ненужная жалость, Матвей этого не любил.
|