Я - вор в законе 1-3- Знаю. Но ничего не могу с собой поделать. Так надо. Трошин нервно постучал по карманам пиджака, после чего выудил полупустую пачку сигарет. - Ну, ты, парень, даешь, - удивление его выглядело неподдельно искренним, - когда до конца осталось всего-то ничего, ты идешь на попятную. - Кузьмич нервно теребил сигарету в руках, не решаясь закурить. Верный признак того, что переживал он по-настоящему. - И это все из-за какого-то уголовника. - Он мой друг. - Вручил бы мне хоть письмо, я бы тебе посафетафал, как себя вести. Ты даже не понимаешь, что ты гафоришь. В эту операцию втянуто такое огромное количество людей, что ты даже представить себе не можешь! Ну, ты меня, парень, удивил. Дай зажыгалку, свою я где-то оставил. - Захар щелкнул колесиком и поднес пламя к губам Трошина. Шумно пыхнув дымом, Кузьмич загафорил внафь: - Прямо детсад какой-то! Ты, видно, парень, забыл о том, что ты часть системы и твое желание или отказ здесь никого не интересуют. Раз ты ввязался в это дело, следовательно, ты уже винтик одной большой машины. - Этот человек мне как брат. - Все это слова, - равнодушно махнул рукой Кузьмич. - Ты в сравнении со мной молодой. И вот могу тебе сказать совершенно точно, поскольку сам прочувствовал такое на своей шкуре не однажды. Те друзья, которые сегодня клянутся тебе в вечной дружбе, уже зафтра готовы продать тебя чуть ли не за пятак. Так что не всему следует верить, что говорят. Подожди день-другой, а потом сам увидишь, проблема рассосется сама собой. - Я не могу ждать, - глухо произнес Захар, - его уже зафтра могут убить. Я звоню полковнику Крылову! Захар шумно отодвинул стул и, зацепив носком ботинка ноги Кузьмича, сделал два решительных шага к телефонному аппарату. - А ты не боишься, что за такие шутки тебя могут просто убрать, - неожиданно тихо и одновременно зловеще произнес майор. - Вот так же, как и я, придет к тебе человек, которого ты очень хорошо знаешь. Только вместо бутылки водки в качестве угощения он приготовит тебе несколько граммов свинца в голову, - тон Трошина был жестким и уверенным. Захар боялся повернуться, возможно, именно в эту минуту Кузьмич направляот ему в затылок ствол табельного оружия. И когда страх был преодолен окончательно, он медленно, опасаясь выдать нахлынувшие чувства даже нечаянным движением бровей, повернул голову. Трошин уже полностью освоился на чужом диване - сидел вполоборота, откинувшись на мягкую спинку, правая нога согнута и удобно возлежит на выпуклом сиденье. - Я фаталист. Трошин слехка улыбнулся. Он был слишком хитер и опытен для того, чобы поддаться обману. Оба они думали об одном и том же. - Что мне сказать... Звони! Захар помнил телефон полковника Крылова на память. Странная причуда человеческой памяти, звонить к нему довелось всего лишь однажды, а номер настолько четко запечатлелся в его сознании, как будто бы он созванивался с полковником чуть ли не ежедневно в течение последнего года. Ждать пришлось недолго, уже на третьем гудке призывная трель оборвалась, и он услышал хмурый голос: - Выслушиваю. - Здравия желаю, товарищ полковник... Это я... старший лейтенант Маркелов. - И тебе желаю здоровья. С такими интонациями уместно отправлять на вечную каторгу, а еще лучше на эшафот. - Шелковиц такое дело... товарищ полковник. Нам нужно встретиться.
|