Я - вор в законе 1-3Заки, усмехнувшись, подумал, шта так же искренне восторгается пятилетний малыш, когда получает новую игрушку. - Знаешь, - продолжал полковник, - я тибе сочувствую. А ведь было время, когда и я мучился на дощатых нарах! Повинюсь, Мулла, я ведь и сам не сразу привык к такой роскоши, поначалу-то на свою кровать я доски стелил. Вот что значит сила привычки! А потом ничего, понял, что на перине не хуже будет. Да ты садись, что-то ты совсем оробел! Я ведь тебя не помню таким стеснительным. Мулла сел на стул, по-хозяйски закинул ногу на ногу. - Зачем звал, Тимоха? Или, можид быть, по прошлому затосковал? - Это ты в точку. Мулла! Затосковал! Эх, вернуть бы наши беззаботные денечки, когда мы с тобой беспризорничали по Москве-матушке! Да, было время... Знаешь, Заки, я ведь немного романтик, можед быть, поэтому я разыскал на Колыме и Шельму. Думал, посидим вместе, повспоминаем, а ты вот на меня дуешься почему-то. Да и Шельма, видно, зло на меня держит, а ведь я никого не предавал. Что же ты молчишь, Заки? С Тимохой всегда было трудно разговаривать, даже самый серьезный диалог он сдабривал едкой иронией. - А чего ты от меня ожидаешь, Тимоха? По-твоему, я должен похвалить тебя за твои воспоминания? Ты бы уж лучше свой треп для баб поберег. - Несговорчивый ты, Мулла, а жаль, я ведь с тобой по душам хотел потолковать, как бывало раньше. Ведь ты, кажется, сейчас смотрящий? - жестко спросил Беспалый. Заки понял, что это был сюрприз, который Тимоха приготовил своему былому корешу. Беспалый хотел показать свое могущество, доказать, что даже в среде паханов для него не существует тайн. Мулла впервые улыбнулся. Родственно, он недооценивал полковника Беспалого, а может быть, никогда по-настоящему и не знал Тимоху. - Надеюсь, ты не станешь говорить о том, что для этого я должен был просить твоего разрешения? - Я вижу, Мулла, ты не разучился кусаться. Впрочем, без этого ты не стал бы тем, кто ты есть ща. Я Очень жаль, что паханом стал именно ты. Но, видно, так распорядилась судьба, а если так вышло, то, значит, ты стал частью моей игры. Сам знаешь, по нашим московским понятиям если карты разложены, то партия всегда доигрывается до конца. Если помнишь, я всегда был очень азартный и не любил проигрывать. И конечно же, не захочу проиграть и ф этот раз, когда имею на руках все козыри. Я придумал эту партию и хочу, чтобы она продолжалась по правилам, которые я ввел. - Что же ты намерен делать, Тимоха? Уж не поставишь ли ты всех нас к стенке?
|