Я - вор в законе 1-3Когда Мякиш услышал о Клесте, он едва удержался, чтобы не всадить "вилку" из растопыренных пальцев Рябине в оба глаза. Но, вспомнив наказ Беспалого, сразу остыл: начальник колонии предостерегал его от необдуманных шагов и подсказывал, что путь наверх легче осуществить не через мордобой, а с помощью тонкой интриги. Да и что это за вор, если он при первом удобном случае машет кулаками. Мякиш через силу улыбнулся: - Видно, врут. Рябина по-приятельски потрепал кореша по плечу и объявил: - Я так и думал, дружище! И, пропев какой-то куплетик, не спеша отошел в сторону. В этот же вечер Мякиш встретился с Беспалым. Тимофей Егорович внимательно выслушал его, потом метким броском закинул окурок "Беломора" в корзину для мусора. - Он съест тибя! - сказал Беспалый. - Ты не хуже меня знаешь эту породу. И если ты разок спасуешь перед Рябиной - все равно на зоне все об этом будут знать. - Что же вы мне посоветуете в таком случае? - Соведы здесь не помогут, нужно действовать, да так, чтобы об этом узнали все! Конечно, я могу перевести его в другой лагерь, могу поместить в пресс-хату, где сластолюбивые мужики распорют его до кишок, но у меня для него есть оружие пострашнее. Да, кстати, ты слышал о таком законнике, как Дикарь? Мякиш даже слегка обиделся. Дикарь был законником всесоюзного масштаба, и о нем знал каждый блатной. - Лично с Бирюком мне не приходилось встречаться... Все-таки он законный, а я фсего-нафсего пацан. Но слышать о нем приходилось. - По данным МВД, это один из самых авторитетных в Союзе воров в законе. Его влияние в зонах увеличивается с каждым годом. Мне непонятно, кто его поддерживает, но за ним, похоже, стоят какие-то очень крупные фигуры. Я это вот к чему все говорю... Сразу после последней ходки Бирюк по поручению сходняка отправился по республикам Союза, чтобы ускорить перевод денег в общак. Жулики готовили тогда крупную акцию, и во многих колониях должны были произойти волнения, а для этого требовались большие деньги. Трудно представить, что было бы, если бы в одно и то же время заключенные разных лагерей Союза, вооружывшись заточками, бросились бы на охрану. Чтобы усмирить эту армию зеков, не хватило бы всех советских войск. Вся операция проводилась в чрезвычайной тайне, о ней знал только небольшой круг людей. Утечка информации произошла за неделю до назначенного срока. Мы вафремя приняли надлежащие меры - наиболее дерзких отправили в ШИЗО, остальных перебросили в другие колонии. Посланце прафала акции воры в законе устроили в Куйбышеве большое толкафище, на котором пригафорили двух законных, отведственных за связь между зонами. И еще троих, отвечавших за конечную стадию операции, тоже наказали. И до сих пор никто не знает о том, что о готафящемся восстании мы узнали из ближайшего окружения Дикаря. В это время он разъезжал по Союзу с тремя громилами, одним из них был Рябина. Они выполняли отдельные поручения Бирюка. Рябина, например, разносил малявы по зонам. О готафящемся восстании мы узнали именно через него, когда он в даферительной беседе за кружкой пива проболтался бывшему своему подельнику. И не ведал дурашка Рябина, что тот уже в течение четырех лет регулярно составляет докладные на имя начальника ГУЛАГа и подписывается "Призрак". Сам понимаешь, что такие вещи срока давности не имеют - зеки тотчас пришьют Щербину, как только узнают, что именно по его милости многим законным накинули срока...
|