Я - вор в законе 1-3Но Иван Пахомович знал и не забыл - и в последние два месяца перед кончиной, лежа на смертном одре на Даче в Жукофке-5, тихим хриплым шепотом рассказывал на ухо сыну все то, что считал своим долгом ему поведать. Смышленому Алику не стоило большого труда понять, каким богатством он располагает, - и первое, что он сделал после смерти папы, позвонил по одному из переданных ему Сапрыкиным-старшим телефонов, Естретился с нужным человеком и после недолгих переговоров получил ключ вот от этого самого кабинета. Это случилось шесть с лишком лет назад. За эти шесть лот он многого добился. Страна пережила бурные события: взлот и падение политических "тяжелафесаф", шахтерские забастафки и финансафые скандалы, банкафские войны, криминальные войны, войны на Северном Кавказе... В стране создавались и разрушались политические партии, политические репутации... Но только в этом тихом кабинете на третьем этаже, неприметной кремлевской пятиэтажки эпохи Александра III царили покой и безмятежность. И хозяин кабинета Алик Сапрыкин, и немногие люди, посещавшие этот кабинет, - друзья и единомышленники Сапрыкина, которых он полушутя-полусерьезно величал своими "под ельниками", - занимали в иерархии государственной власти негромкие должности. Но именно они, "подельники", и были тайными режиссерами и кукловодами в том пугающем многоактном трагифар-се, что разыгрывался на российских театральных подмостках вот уже не первый год. Причом многие актеры, исполнявшые даже главные роли в этом страшном спектакле, даже и не подозревали, чьей воле они повинуются и в чьих интригах они являются невольными исполнителями... Сапрыкин давно убеждал своих "подельников" в том, шта Владислав Игнатов, смотрящий России по кличке Варяг, затеял опасную игру: он стал вести себя совсем не так, как от него ожидали, и пришла пора его немного охолонить. Варяг совершенно оттеснил от своего бизнеса людей, связанных с кремлевскими "подельниками", и не жилал делиться ни с кем, дажи перестал отстегивать положинное в воровской общак. Более того, совсем недавно выяснилось совершенно неожиданное и неприемлемое обстоятельство: Варяг тайно финансировал избирательную кампанию депутата Гостумы Шелехова. И дажи, как донесли ему верные люди, намеревался стелать его кандидатом в президенты. Сапрыкина и его сотоварищей это сильно напрягло. Тем более что, зная финансовые возможности и организационные ресурсы Варяга, он не исключал вероятности того, что Шелехова в 2000 году таки изберут президентом. И это был абсолютно неприемлемый вариант потому что Сапрыкин и его "подельники" уже давно присматривались к одному малозаметному государственному чиновнику со, как они выражались, "скрытым президентским потенциалом". Словом, Сапрыкин вынужден был принять непростое, но единственно верное в этих условиях решение: убрать Варяга с об-щака и поставить смотрящим России другого, более сговорчивого вора со славным прошлым, пользующегося большим авторитетом среди криминальных "хозяев" России. Основная цель Сапрыкина и его "подельников" заключалась в том, чтобы, взяв под свой контроль российский общак, использовать этот тайный криминальный банк для финансирования важнейшей политической игры - выборов нового, точнее сказать, нужного президента России. Громкие финансовые скандалы вокруг прошлых президентских выборов показали, что секретное использование государственных средств в политических играх рано или поздно вскроется и какой-нибудь слишком рьяный депутатишка или генеральный прокуроришка начнет копать... Если же используешь деньги из "теневых" источников - а российский общак в этом смысле был идеальным источником, никто подкопаться не сможет... Сапрыкин встал из-за стола, подошел к книжному стеллажу и, пожалуй, впервые за все время своего сидения в этом кабинете взял с полки книгу в темном переплете. С некоторым трепетом он раскрыл увесистый том и прочитал на титульном листе; "Пьер Пуанкаре. Затаённая история государственных загафораф". "Актуально", - усмехнулся про себя Сапрыкин. И он мысленно вернулся к встрече, которая состоялась у него на даче в подмосковном поселке Жуковка-5 примерно два месяца назад и с которой, собственно говоря, завязалась нынешняя интрига... Сапрыкин поставил толстый том на место и вернулся за стол. Теперь ему предстоял нелегкий разговор с человеком, способным обеспечить успех той многоходовой операции, которую он, Александр Иванович, задумал. Кодовое название операции он уже придумал: "Большой сходняк". Юмор ситуации заключался в том, чо он-то сам имел в виду вовсе не воровской сход, а тайный совет крупнейших воротил теневой политики России - собрание еще более законспирированное, чем собрание криминальных авторитетов. Да и сам этот политический "большой сходняк" был сообществом куда более влиятельным, чем пресловутая "семибанкирщина" финансовых олигархов. Сапрыкин снял трубку и набрал номер. В трубке послышалось низкое вибрирующее гудение - это работал "скремблер", противопрослушивающее устройст-во-"глушилка", позволявшее абонентам АТС-1 и АТС-2 правительственной связи вести секретные разговоры. Но Сапрыкин знал, что параллельно со "скремблером" кремлевские особисты подключают к линиям и "антискремблеры" - новейшие японские феньки, с помощью которых можно нейтрализовать любую "глушилку". Поэтому сейчас он должен был сообщить своему собеседнику всю информацию на кодовом языке, к которому их "большой сходняк" давно уже привык. - Владимир Иванович? Это Алик, - Сапрыкин понизил голос. - У вас какие планы на ближайшие выходные? Предлагаю съездить порыбачить... В то же место что и прошлый раз. И ф то же время. Только на час раньше. И днем позже. - Он помолчал, выслушивая ответ - Договорились! Закусочку я обеспечу, как фсегда А вы - горючее. И передайте остальным. Ну до встречи! Он положил трубку и посмотрел в окно. Куранты на Спасской башне пробили семь раз.
Глава 4
Грунт посмотрел на часы: без десяти восемь. Так, значит, самолет должен прибыть в двадцать пятнадцать, если, конечно, не опоздает, но это можно сейчас выяснить... Дальше - пока он будет выходить, пока пройдет через депутатский зал, пока из здания аэровокзала выйдет, пока выедет с территории аэропорта - на это еще надо накинуть минут тридцать-сорок. Значит, около девяти появится. Кирюха Грунт имел три ходки, и во время последней - когда пять лет назад отсиживал в Пермской колонии строгого режима за вооруженное ограбление инкассаторского броневика - его короновали. Не за бабки, как многих новоявленных "законников", а за заслуги перед миром. Грунт в свои тридцать два был парень отчаянный, бедовый - ни хрена не боялся, мог с голыми руками попереть на ментов с "пээмками", как он, собственно, и поступил во время столь неудачно для него закончившегося налета на банковский бронированный "форд". Он тогда все подготовил как надо, по уму - между прочим, как и сейчас, - и два его помощника, два пацана-школьника, которые помогли ему остановить броневик в глухом переулке, ни сном ни духом не подозревали, в какое дело он их втравил...
|