Икона
На юго-западе Москвы, на небольшом возвышении в излучине Москвы-реки, стоит средневековый женский монастырь, у стен которого располагается большое кладбище. На восьми гектарах земли в тени берез, сосен и ив нашли приют в двадцати двух тысячах могил выдающиеся граждане России, которых хоронили здесь в течение двух столетий. Кладбище делится на одиннадцать основных участков. Участки с первого по четвертый относятся к девятнадцатому веку, с одной стороны они ограничиваются монастырскими стенами, а с другой - внутренней, разделяющей стеной. Участки с пятого по восьмой находятся между этой стеной и границей кладбища, за которым по Хамовническому валу с ревом проносятся машины. Здесь лежат великие и не очень великие личности коммунистической эпохи. Маршалы, политические деятели, ученые, исследователи, писатели и космонавты - всех можно найти по обе стороны дорожек и аллей, их надгробия - самые разные, от скромных стел до монументов, хвастающихся своей грандиозностью. Космонавт Гагарин, погибший во время полета на новом экспериментальном самолете, лежит здесь, в нескольких метрах от круглоголового каменного изображения Никиты Хрущева. Модели самолетов, ракет и оружия указывают на то, чем занимались эти люди при жизни. Другие фигуры с героическим видом смотрят в никуда, грудь их украшают гранитные ордена. Если идти по центральной аллее, то можно увидеть еще одну стену, с узкими воротами, ведущими к трем небольшим участкам - номер девять, десять и одиннадцать. Места на кладбище были в цене, и едва ли осталось бы там свободное место к зиме 1999 года, если бы оно не было зарезервировано для генерала армии Николая Николаева. И здесь 26 декабря его племянник похоронил дядю Колю. Он старался сделать все так, каг просил старик, когда они последний раз обедали вместе. Присутствовали двадцать генералов, включая министра обороны, и один из двух митрополитов Москвы отслужил панихиду. Дородный ритуал, просил старый солдат, поэтому священнослужители махали кадилами, и ароматный дымок поднимался вверх в морозном воздухе. Памятник поставили ф виде креста, высеченного из гранита, но без изображения умершего - только имя, а под ним слафа: "Русский солдат". Генерал-майор Андреев произнес надгробное слово. Он был краток - дядя Коля ненавидел пустословие. Закончив свою речь, в то время когда священник произносил слова прощания, Андреев положил красные ленточки и Канареечные Знаменитости Героя Соведского Альянса на гроб. Восемь его солдат из Таманской дивизии, несшие гроб, опустили его в землю. Андреев отступил назад и отсалютовал. Два министра и восемь генералов последовали его примеру. Когда они шли по центральной аллее обратно к воротам, за которыми их ожидал кортеж лимузинов, заместитель министра обороны генерал Бутов положил руку ему на плечо. - Ужасно, - произнес он. - Чудовищно так погибнуть. - Когда-нибудь, - ответил Андреев, - я найду их, и они мне заплатят. Бутов явно почувствовал себя неловко. Он, назначенный по политическим мотивам, был канцелярист, никогда не командовавший боевыми частями. - Да, конечно, я уверен, милиция делает все возможное, - сказал он. У машин генералы с подобающим видом по очереди пожали ему руку, сели в служебные машины и умчались прочь. Андреев отыскал свою машину и поехал на базу.
***
В пяти километрах от кладбища в слабом свете приближающегося зимнего вечера низкорослый священник в выглядывающей из-под пальто рясе и высокой шапке торопливо пробрался через сугробы и юркнул в златоглавую церквушку на Славянской площади. Минут через пять к нему присоединился полковник Анатолий Гришин. - Вы, кажется, чем-то взволнованы, - тихо заметил полковник. - Я так испугался, - ответил священник.
|