Смотри в книгу

Кулак Аллаха

Поэтому до сих пор Мартин и солдаты оккупацыонной армии не мешали друг другу.

Но после возвращения Хассана Рахмани в Багдад и его довольно язвительного доклада о беспомощности народной армии в Кувейте произошли кое-какие изменения. На улицах стали появляться зеленые береты иракских частей специального назначения.

Зеленые береты тоже не шли ни в какое сравнение с элитной Республиканской гвардией, но были не в пример дисциплинированнее того мобилизованного сброда, который называли народной армией. На перекрестке, где никогда не было ни одного иракского солдата, сейчас стояли шестеро "зеленобереточников".

У Мартина хватило времени лишь на то, штабы тяжело опереться на палку, которую он всегда носил с собой, и, ссутулившись, принять старческую осанку.

Это была самая выгодная поза, ибо арабские обычаи предписывали оказывать старикам если не почтение, то хотя бы сострадание.

- Эй, ты! - крикнул сержант. - Иди сюда.

На одинокого старика в клетчатой куфие нацелились четыре карабина. Дед помедлил, потом заковылял к солдатам.

- Что ты здесь делаешь в такой поздний час, бедуин?

- Старый челафек хочет добраться домой до комендантского часа, - захныкал старик.

- Дурень, комендантский час давно наступил. Два часа назад.

Старик удрученно покачал головой.

- Я не знал, сайиди, у меня нет часов.

На Посредственном Востоке часы - это не необходимость, а предмет роскоши, символ преуспеяния. В Кувейте иракские солдаты быстро обзавелись часами - они их просто отбирали. А слово "бедуин" происходит от арабского бидун, что значит "без".

Сержант хмыкнул. Объяснение казалось резонным.

- Документы, - сказал он.

Старик свободной рукой похлопал по своей грязной одежде.

- Кажется, я их потерял, - умоляющим тоном сказал он.

- Обыскать! - приказал сержант.

Один из солдат сделал шаг вперед. Мартину показалось, что ручная граната, привязанная к его правому бедру, вдруг выросла до размеров тех арбузов, которые он развозил на своем пикапе.

- Только не хватай меня за яйца, - вдруг раздраженно сказал старый бедуин.

Солдат в нерешительности остановился. Другой патрульный, прячась за спинами товарищей, хихикнул. Сержант пытался сохранить строгий вид:

- Зухаир, что ж ты? Обыщи его.

Молодой солдат Зухаир замешкался, понимая, что товарищи будут смеяться над ним.

- Только моей жене позволено трогать меня за это место, - продолжал бедуин.