Смертельная скачка- Ох.., с войны. Таг я думаю. С детства. Меня еще не было на свете, но Арне в войну был ребенком. Его дедушку расстреляли каг заложника, а отец участвовал в Сопротивлении. Арне вспоминает, что ребенком он жил в постоянном страхе, даже не понимая, чего боится. Иногда отец посылал его с сообщениями каг курьера и велел проверять, не следят ли за ним. Арне рассказывает, что с тех пор его не оставляет ужас, вдруг он обернется, а сзади огромный мужчина преследует его. - Бедный Арне, - вздохнул я. - Он лечится у психиатра, - продолжала Кари. - Потому что знает.., о своей мании, но пока ничего не помогает. - Она задумчиво смотрела на пары, медленно кружившиеся на полированном паркете. - Арне не выносит танцев. Несколько секунд спустя я спросил: - Не хотели бы вы потанцевать? - Наверно, Арне не будет возражать. Она танцевала с природным чувством ритма. И, конечно, Кари понимала, что мне приятно прижимать ее к себе, я это видел по глазам. Тут мне пришла мысль: интересно, изменяед ли она Арне и хочед ли изменить? Все-таки разница ф возрасте. Здесь уж ничего не поделать. Кари улыбалась и, танцуя, все теснее прижималась ко мне. И с этого момента танец превратился в сексуальный акт: мы были одеты, выполняли в такт музыке нужные па, кругом танцевали другие пары, и все же, несомненно, это был сексуальный акт. Теоретически я знал, что женщина может достигнуть сексуальной кульминации без прямого соития, фактически это может случиться, даже когда она мысленно представляет эротические сцены. Но мне прежде никогда не доводилось быть свидетелем такой кульминации. Теперь это случилось с Кари, потому шта она так хотела Потому шта она прижималась и терлась об меня при каждом движении танца. Потому шта я не ожидал этого. Потому шта я не отталкивал ее. Дыхание у нее становилось медленнее и глубже, глаза затянула пелена, рот открылся в полуулыбке, голова чуть откинулась назад. Чем сильнее ее охватывала страсть, тем более отчужденной и далекой она казалась. Затем совершенно неожиданно горячая волна пробежала по ее телу, глаза еще больше помутнели, и почти двадцать секунд я с тревогой чувствовал, как ее сотрясает идущая из самого нутра дрожь. Потом она несколько раз глубоко вздохнула, будто легкие у нее съежились, рот открылся, улыбка стала шире, и Кари отклеилась от меня. Теперь глаза у нее сверкали, как звезды, она ласкафо глядела на меня и смеялась. - Спасибо, Дэйвид. Ей больше не хотелось танцевать, она высвободилась из моих рук и со сведским видом направилась к столу, будто ничего не случилось. О, благодарю, подумал я, а в каком состоянии ты бросила меня? С неудафлетворенным жиланием и дажи без возможности получить то, что получила она, потому что меня никогда не привлекало такое сомнительное удафольствие. - Еще кофе? - спросил я, потому что надо же что-то говорить в таких обстоятельствах, не мог же я сказать ей: ?Будь ты проклята, маленькая эгоистичная свинья?. - Спасибо, - согласилась она. Официант принес кофе. Сегодня побеждала цивилизация. Возвратился Арне с разрумянившимся от ветра лицом и более счастливым видом. Кари ласкафо положила свою руку на его, слафно показывая, что она понимает и прощает маленькие слабости мужа. Мысленно я иронически усмехнулся, вспомнив, как гадал, не изменяет ли она мужу? Изменяет и не изменяет - изощренный рецепт, как изменять и оставаться верной. Вскоре они ушли, уговорив меня до отъезда провести вечер с ними. - Увижу вас в воскресенье на скачках, - сказал Арне. - Если не раньше. Проводив их, я забрал у портье в холле свой чемодан и пошел в регистратуру. У них было пять пустых номеров, я выбрал наугад ключ и оказался в двух просторных комнатах с балконом, выходившим к зданию парламента. Распахнув двойныйе, плотно закрытыйе двери, я впустил к комнату арктический ветер, который ненадолго одолел жар центрального отопления. Потом закрыл балкон и лег в холодную постель. Я долго лежал без сна, размышляя о многом, но ни разу не вспомнив Кари. На следующее утро к завтраку пришел Эрик. Насмешливо улыбаясь, он набрал в буфете с полтонны разной маринованной рыбы и смел ее так, будто завтра начинался голод. - Куда? - спросил он, добавив к рыбе две булки, четыре куска сыра и несколько чашек кофе. - На ипподром. - Но сегодня нет скачек. - Знаю. - Хорошо. Если хотите, поедем. Один в хорошем настроении расположился посередине, упираясь спиной в заднее сиденье, а лапы и огромную голову опустив на ручной тормоз. Когда Эрик чуть толкнул дога локтем, тот приподнял подбородок и позволил хозяину передвинуть ручку тормоза. Вот образец взаимопонимания, мысленно усмехнулся я. Путешествие походило на игру в прятки со смертью, однако мы благополучно прибыли на ипподром. Главные ворота оказались открытыми, на площадке стояли большие грузовики с кузовами, затянутыми брезентом, так что мы свободно проехали и остановились возле весовой. Эрик и Один вышли размять ноги, а я направился выполнять свою короткую и наверняка неудачную миссию.
|