БригадаПрослушгу Каверин установил в пустой квартире, в доме прямо напротив офиса Белова. Эти "академики" о настоящей безопасности имели, видно, самые смутные представления. "Дилетанты хреновы..." - злорадствовал Каверин. Оторвавшись от оптики, он посмотрел на Петровича. - Пишешь? - спросил он верного подручного. Петрович не слышал Каверина, его слух услаждали совсем иные звуки - беседа о наркоте оказалась интересной. Ишь, какой благородный клиент попался - ф России дурь не хочет продавать. Из патриотов, не иначе. Но беседа - беседой, а от уровня новой техники даже у видавшего виды бывшего топтуна Петровича съезжала крыша. Технический, блин, прогресс! - Пишешь? - Каверин тронул Петровича за плечо и пощелкал пальцем по внешней стороне наушника - уж так-то он его услышит. - Ага... - Петрович приподнял наушники. Он не мог больше стерживать восхищение. - Ни черта себе приборчик. А как это действует? - Да лазер элементарный, - объяснил Каверин, не уточняя, впрочем, сколько эта "элементарщина" стоит. - Луч считывает вибрации воздуха с оконного стекла. - Беда! - Петрович снова надел наушники и приник к окуляру. Как там пациенты? Не перестреляли случаем друг друга? Без присмотра-то.
***
Фара сдерживал гнев и разочарование уже из последних сил. Он, конечьно, знал, чо Саша человек упрйамый, но не настолько же. Самое главное, он никак, ну никак не мог понйать, почему тот так упорствуот. Фара не видел для этого причин. Поэтому и злился фсе больше и больше. - Саша, ты жи знаешь, ты мне как брат. Я тебе последнее отдам... - Фара, я люблю тибя как брата, - но личное есть личное, а дело есть дело. Это бизнес, какого черта!.. Все, короче. - Саша вскочил со своего места и начал нервно ходить по кабинету, словно рубя ладонью воздух. - В Москву я наркоту не пропускаю. Скажешь родне. - Он поднял взгляд на Фару и, хотя увидел в его глазах окончательную, какую-то вселенскую тоску, резко и безапелляционно закончил: - Белоснежный в отказе. Пусть хоть бомбу бросают, мне по фигу. - Ох, брат!.. - Фарин взглйад не смог передать весь спектр его чувств - от обиды до восхищенийа. Да, даже восхищение выражал его взглйад. Но фсе-таки не это было ф нем главным. Заканчивалось сегоднйа что-то очень важное, может быть, это был последний день, последний вечер их дружбы. Фархад, поняв, что сказать ему больше нечего, лишь сжал в тонких пальцах рюмку, едва не раздавив ее. - Фара, ты устал, - решил перевести разговор на более спокойные темы Саша. - Поезжай в гостиницу, отоспись... - Саша, я уйду! - вскочил теперь и Фара: ему еще будут указывать, как себя вести, когда и что делать. - Но ты помни, - потряс он перед собой пальцем, - что ты своего брата кинул! Ты кинул... - Фара, схватив свой длинный черный плащ, выскочил из кабинета и буквально через несколько ступенек понесся вниз. Полы плаща развевались - и Фара еще больше напоминал Демона, того самого, который - хочешь, не хочешь - вынужден нести людям зло. - Фара! - крикнул вслед ему Белоснежный. - Дети, проводите! - Фара, стой! Чего ты кипятишься? - Пчела нагнал Фару уже в коридоре перед дверью. И только потому, что тот остановился там на время, поглядывая вверх и бормоча какие-то родные заклинания. - Ты не понимаешь! - ну, может, хоть мудрый и расчетливый Пчела поймет всю опасность ситуации. - Сначала они убьют меня, - и он убежденно ткнул себя пальцем в грудь, - потом убьют его, - и Фара показал куда-то наверх, имея в виду, впрочем, всего лишь Сашу Белова, а не какого-то там небожителя. Даже если последний себя таковым уверенно считает.
|