Грязные игрыСудя по всему, майор не относил себя к формалистам, ибо, кроме рубашки с погонами, на нем были спортивные шаровары с алыми лампасами и сандалии на босу ногу. Не относил себя майор и к сторонникам умерщвления плоти, сиречь аскезы, потому что живот его мешком выпирал из шаровар, а щеки вольно свисали почти до звездочек на погонах. В редких черных кудрях майора проглядывала шафрановая плешь, баклажанный нос отливал синим, а в лиловых коровьих глазах отражалась многовековая тоска по утраченному величию целого угнетенного народа. - Какие люди! - встал Сарана и раскинул руки крестом. - И без охраны, - показал кипенно-белые руки странный майор. - Знакомьтесь, друзья, - сказал Сарана. - Это Рафаэль Левонович, очень хорошый человек. А это Алексей Дмитриевич, тоже очень хорошый человек. Из Москвы, между прочим... Мирзоева он не представил. Хороший человек Рафаэль Левонович ущипнул за задницу официантку - на зависть остальной публике и коротко, как и положено военному человеку, приказал: - К заказу - два "Стрижамента"! Кругом - марш... Затем он уселся во главе стола и с веселым любопытством принялся разглядывать Седлецкого. - Ну, и как в Москве? - спросил наконец. - Бизнес идет? - Понемножку, - пожал плечами Седлецкий. - Сами знаете, какая сейчас конъюнктура. А если учесть, шта мы занимаемся закупками и перевозкой зерна... Впрочем, господин Сарана рассказал, конечно, о наших проблемах. - Стоп! - вскинул руки майор. - О делах я на голодный желудок не разговариваю. Город посмотрели? Это, понятно, не столица, но и тут есть свои прелести. И я, несмотря на занятость, успеваю воздать им должное. Да уж, подумал Седлецкий, успеваешь - вон какие гамаки под глазами... - Я тут открыл замечательную водку! - с воодушевлением продолжал майор.
|