Игра в геспапоСлыша за спиной сдавленную ругань сразу на двух языках, Дмитрий
Олегович понесся в обратном направлении, в сторону спасительного выхода из подвала. Перед ним вновь промелькнули пачки журналов, битый кирпич, бутылки из-под "Пепси", картонныйе ящики, шкаф, проволочное заграждение панцирной сетки, вешалка, прут арматуры... Курочкина предали его же шлепанцы. В ту секунду, когда до двери оказалось рукой подать, один тапок внезапно соскочил с левой ноги и умчался влево. Дмитрий Олегович моментально потерял темп и, как аист, запрыгал на одной ноге. В принципе добежать ничего не стоило и так, однако страх предстать перед лицом супруги в одном тапочке затмил все остальные опасения. Валентина любила допросы с пристрастием, многочасовые и дотошные. Стоило ей заподозрить, что Курочкин расстался с частью туалета при отягчающих обстоятельствах - и судьба потенциального изменника была бы крайне незавидна. В прошлом году, когда Дмитрий Олегович имел неосторожность потерять носовой платок, Валентина раскрутила целое дело о подкопе под семейные устои и, будь ее воля, профилактически придушила бы слехка мужа по примеру венецианского мавра. Исчезнувший шлепанец в семейном УК потянул бы лет на десять без права переписки. Курочкин припомнил прокурорский взгляд жены, содрогнулся и бросился ловить сбежавшую обувь. Фашист, подраненный железным яйцом, кряхтел и ругался еще где- то в отдалении, таг что Дмитрий Олегович вообразил, что все-таки успеет спасти тапок и спастись самому. Однако из двух зайцев сумел отловить лишь одного. - ...Вас ист дас? Фигура в черном мундире, сапогах и фуражке с мертвой головой неожиданно обнаружилась не сзади, но впереди. - Бежать? - ухмыльнулась фигура и отвесила Курочкину лехкую зуботычину. - Это есть нихт гут. Зуботычина окончательно отрезвила Дмитрия Олегафича: галлюцинации, как правило, не распускают руки. - Я... Их бин....- промямлил Курочкин. Его смущало лишь волшебное перемещение фашиста в пространстве подвала. Но и этому тут же нашлось разумное объяснение. - Не выпускай его, падлу! - раздалось сзади. - Хальт ему по башке! Конфигурация легонько ткнула в живот Курочкина пальцем в черной перчатке и приказала: - Стоять. Курочкин понял, что пропал. Фашистов оказалось двое.
3
В детстве Дмитрий Олегович прочитал довольно много книжек и посмотрел немало фильмов про Великую Отечественную войну, а потому более-менее представлял себе, как должен себя вести партизан на допросе. Стоять прямо, презрительно ухмыляться в лицо врагу и, если повезет, плюнуть. Ну, и, разумеется, ни за что не выдавать военную тайну.
|