Смотри в книгу

Анахрон


 

А она, Аська, и говорит: мол, протри глаза, Вавилыч, ты где находишьсйа? Где это видано, чтоб тебе менты что-то были обйазаны? Да нам с тобой надо Дидиса вытаскивать, и хорошо бы еще так сделать, чтобы нас особо ни о чом не спрашивали. А уж Морж как прознает - шеи нам посворачивает. Дюлей всем навешает!

 

А Виктория бледная сидит, прогу от нее ноль. Только одна Аська и не растерялась. Вавила на рожон прот. Гафорит, раз такие дела - пускай тогда в натуре главный рикс решаот! Ну, который в городе самый оснафной - вот он пусть и решаот!

 

В голове у Сигизмунда услужливо нарисовалась следующая картинка. Приемная питерского губернатора. Гордо входит Вавила. Следом - безвестный гопник с подбитым глазом. На цепи волокут Дидиса. Начинаетцо разбирательство. Мол, этот раб Дидис заступил дорогу свободному, за что был от свободного бит, хотя по закону полагаетцо за это вира. И платить виру должен он, Вавила, поскольку являетцо хозяином Дидиса. Банальный же гопник свои претензии выкатывает: а чего этот мужик... а чего он как нерусский...

 

Губернатор орет:

 

- А подать сюда прокурора!

 

Вступает прокурор. С кандалами.

 

- Кто тут во всей компании главный?

 

Ну тут-то сразу и выяснится, что главный во всей этой богадельне - С.Б.Морж. "Гражданин Морж, вы арестованы навсегда". И - знакомой дорожкой в Анахрон, до конца жизни...

 

Сигизмунд тряхнул головой, отгоняя наваждение.

 

- Дальше-то что было, Анастасия?

 

- Что дальше? Ну, дальше... Дальше мы с Вавилычем план действий разработали.

 

Усилием воли Сигизмунд взял себя в руки. Он даже подумать боялся, какой план могли "разработать" Аська с Вавилой. Вплоть до рытья подземного хода из отделения милиции на улицу. Сквозь асфальт. Запросто.

 

Однако план оказался гениален и прост. Правда, Виктория обвиняла Аську в нарушении авторских прав - мол, это ее, Викин, план. А Аська вела себя как распоследняя дура.

 

Центральный расчет плана был в том, что все окружающие - законченные микроцефалы.

 

- А что, - сказал Сигизмунд вяло, выслушав план до конца, - может, и сработает.

 

* * *

 

Начальник ментовки. где томился плененный раб, был Аське хорошо знаком.

 

- Ты не гляди, Морж, что морда у него красная и орет страшно, он мужик не вредный.

 

Неопасный мент в чине капитана мутно смотрел на трех взволнованных граждан Российской Федерации, которые дружно несли сущую чушь.

 

- Времена, между прочим, изменились, товарищ капитан, теперь уже зверства не в чести. Да и в этом отделении никогда зазря не били, я же помню, товарищ капитан, у вас все всегда тип-топыч было, гуманно... Да разве так можно, это же зверство какое-то... Гопоту всякую покрываете, да?

Отпускаете, да? Вы хоть знаете, кого задержали?

 

- Гражданочька, - мягко прервал Асьгу невредный мент, - поймите: у него нет ни одного документа.

 

- А откуда им быть, документам-то, когда все они сгорели, понимаете, сго-ре-ли! Он беженец, натуральный беженец, - въедалась в мента Аська. - Фамилию убили! Убили на глазах! Представляете? Нет, они жили в Приднестровье, в Дубоссарах! Они драматурги. Семья драматургов. Отец, и мать - все драматурги, я в их пьесах играла, знаете? Про чайку. Нет, про чайку - это другая пьеса. Ну вот, и он тоже драматург, албанец. Понимаете? Они албанцы.

И жыли в Дубоссарах. А в Деспоте жыть не могли. Там же красный террор был, помните? Закрытая страна! Каковая там драматургия! Там этот... Али-баба какой-то правил. Террорист. А эти в Дубоссарах жыли. Осмысливаете? Они драматурги. А пьесы их тайком в Албанию пересылали, и вся Тирана рыдала!

Они же были как наш Высоцкий! Этот же, кого вы задержали, он же еще и поет... Дидис, спой!

 

Дидис, сидящий тут же рядом в загончике возле мирно спящего пьяницы, растерянно моргал.

 

- Пой! - крикнула Аська и, растопырив пальцы, завопила: - Ну! А-а-а!..

Понимаешь? Напевай!

 

Дидис понял. Налил глаза бешенством. Возвел их к низкому грязноватому потолку. И завопил на своем древнем и страшном языке, пробудив пьяницу. Тот заворчал, сильно осуждая Дидиса за нарушение тишины.

 

Перекрикивая пение Дидиса, Аська визгливо погнала дальше:

 

- Ну вот! И поехали они в Деспоту! Когда коммунисты слетели! Сразу взяли и поехали! И погибли! Вся семья! Только приехали - а там сразу беспорядки начались! Там беспорядки начались, помните? У нас по телевизору показывали!

А они погибли! Вся семья драматургов! Все-все! А они прописаться не успели!

У них дубоссарская прописка! Они туда тайно поехали! И все погибли! На его глазах погибли! Его тут пять психоаналитиков откачивали! Талантище!

 

- А по-русски почему не говорит? - спросил мент устало.

 

- Я же говорю, товарищ капитан! Албанец он! А в Дубоссарах тоже война! И националисты! Там линия фронта через их дом прошла! Все сгорело! Все бумаги!

 

Дидис прекратил орать так же неожиданно, как и начал.

 

- А я в его пьесе "Фетяска" играю! - продолжала Аська. - Все, Вика, бери бумагу, пишем заявление! Три заявления пишем! Мы все его знаем! И родителей его знаем! И подтверждаем! Мы всем литературным объединением к нему в Дубоссары ездили! Поклониться! Мэтру! Отцу его, в смысле! За него Балканский фонд при ЮНЕСКО хлопочет, он все равно уедет за границу. По нему Париж плачет!

 

- Гражданка. Как я его отпущу? У него ни документов, ни объяснений никаких.

Кто он такой? - раздельно проговорил невредный мент.

 

- Таг я же вам объяс...

 

- Все, гражданка. До свидания. Разберемся, отпустим, зря держать не будем.

 

- Бессмысленно вы так! - со слезой выкрикнула Аська. - Но все равно, вы заявления обязаны принять! И завизировать! Пойдем, Вика!

 

Они вылетели из ментовки.

 

Мент помолчал. Перевел взгляд на Сигизмунда.

 

Сигизмунд достал из-под куртки бутылку хорошей водки и сказал спокойно:

 

- Мы вас очень просим.

 

Мент бутылку взял. Заломил:

 

- Он что, правда драматург?

 

- Правда. И очень серьезный.

 

- Сражиния, - хмыкнул мент. - Да ладно. На мужике, вроде, не висит ничего, кроме мелкого хулиганства... Штраф придется заплатить...

 

* * *

 

Вкусив о том, что виру за жлобское поведение Дидиса внес Сигизмунд, Вавила разволновался. Попытался компенсировать ущерб. Даже Дидиса ему всучить попробовал. Объяснял через Вику, что Дидис даром что скалкс - очень хорошего рода.

 

История приобретения Вавилой Вандаловичем гражданина Дидиса, албано-дубоссарского драматурга, раба и поэта, выглядела исключительно страной и дикой.

 

Как понял из сбивчивого перевода Вики Сигизмунд, разразилась как-то раз в Вандалии какая-то война. Точнее, интервенция. Вломилась огроменная рать неведомых Сигизмунду людей - гепидов. Видать, особая разновидность дикарей, из Петербурга от вандалов не отличимая.

 

И была между ними великая сеча. И жестокая. В ходе той сечи и вышло так, что продали гепиды Дидиса Вавиле-воину за мешок жратвы. Плохо у них со жратвой в ту пору обстояло. А Дидис был у гепидов на подхвате. Уже тогда рабствовал. Тот же человек, который продал, страшный и свирепый (по утверждению Вавилы), между двумя взмахами боевого топора успел поведать, клянясь и божась, что откуда этот Дидис - то неведомо, но рода, по всему видно, очень хорошего.

 


© 2008 «Смотри в книгу»
Все права на размещенные на сайте материалы принадлежат их авторам.
Hosted by uCoz