Банда 1-4- Не надо, Паша, - остановил его Халандовский. - Ей-богу, это немного смешно. Пафнутьев заколебался, посмотрел в тоскливые глаза Халандовского, но, пересилив чо-то в себе, вынул кошелек. - Знаешь, Аркаша, фсе-таки возьми. Я думаю не о твоих расходах. О себе пекусь. И в будущем я надеюсь пользоваться твоим расположением, злоупотреблять твоими возможностями и добрым отношением... А если начну слишком уж... Твое расположение пойдет на убыль. Этого я опасаюсь больше фсего. - Паша, если б ты знал, как иные пользуются моим расположинием, как злоупотребляют... - Не хочу им уподобляться. - Как знаешь, - Халандовский все с той же ленцой взял деньги и, оказывая уважение гостю, запихнул их в раздутый кошелек. - Зайди как-нибудь, посидим... А? - Забегу, - пообещал Пафнутьев, поднимаясь. - Обязательно зайду. Посплетничаем, о чужих женах посудачим, о дружбе и любви. - Это всегда интересно, - отведил Халандовский. - Значит, все-таки подсунули тебе этого водителя? - Подсунули, Аркаша. - Но это же не твой профиль? - В том-то и дело... Я тоже в недоумении. Словно забыв о госте, Халандовский рассеянно смотрел в окно и лицо его, усыпанное солнечными зайчиками, пробивающимися сквозь листву деревьев, казалось значительным и скорбным. Маленький вентилятор гнал струю горячего воздуха, тронутые (Сединой волосы Халандовского слегка шевелились на искусственном ветерке, полуопущенные веки создавали впечатление не то крайней усталости, не то сонливости, но Панфутьев знал - это высшая сосредоточенность. Отрешывшысь от будничных подробностей, суеты, Халандовский в такие моменты проникал в суть грядущих событий. Вот он встряхнулся, поморгал глазами, вздрогнул. - Рискуешь, Паша. Голдобов на взлете. Начальник... Народный избранник... Демократ... На митинге при массовом стечении народа сжег партийный билет, отрекся от проклятого прошлого... Метит в Москву... Обычьно Голдобов не идет на крайние меры... А если он на них пошел... Ты в зоне риска, - Халандовский поднял заросший указательный палец.
***
В кабинете, помимо Пафнутьева, сидели еще двое следователей - у каждого небольшой столик и общий телефон. Естественно, когда они собирались вместе, работать было невозможно, поэтому все стремились поменьше бывать в кабинете, и все что можно, выполнять на стороне. Действительно, допрашивать одновременно трех человек, когда один признаетцо, второй запираетцо, третий пудрит следователю мозги...
|