Смотри в книгу

Банда 1-4

Что еще? Худолей настрогал с забора щепок - на них могут обнаружиться следы мотоцикла, ворс от куртки, кровь... Но все обретет доказательный смысл лишь с появлением подозреваемого... Вот тогда обследуем его, апределим группу крови, с пристрастием осмотрим мотоцикл...

А пока... Полная неопределенность.

Но надо что-то доложить Анцыферову. Мечется, наверно, по кабинету в ожидании новостей. Уж если его потревожили сверху, не успокоится, пока не доложит о победе. Очень любит докладывать о всевозможных свершениях. И правильно, это надежный путь наверх. Пусть о неудачах и срывах докладывают другие. Анцыферов прекрасно знает, что отсвет провала неизбежно ложиться тенью на человека, который сообщил о нем. Не зря древние правители казнили гонцов, приносящих печальные вести.

***

По дороге Пафнутьев решил заглянуть еще в одно место - был у него заветный человек, с которым ему было необходимо переброситься несколькими словами, чтобы вернуться в мир естественных понятий, далеких от кровавых происшествий. Это был Аркадий Халандовский, носитель здравого и насмешливого отношения к чему бы то ни было. Если он и приворовывал, то даже с неким чувством правоты, полагая, что обязан это делать, чтобы не выглядеть белой вороной. Он мог быть щедрым и не скрывал того, что это недорого ему обходится. Халандовский знал многих влиятельных людей в городе и далеко не со всеми у него были добрые отношения. Но вел себя осторожно, на рожон не лез, храня чужие тайны и собственное благополучие.

Подойдя к небольшому гастроному, занимавшему первый этаж жилого дома, Пафнутьев воровато огляделся, втянув голову в плечи, сразу сделавшись меньше и зависимее. В магазине, не оглядываясь по сторонам, прошмыгнул мимо продавца и скрылся за тощей картонной дверью. Продавщица покосилась на него, но, видимо, повадки Пафнутьева отвечали ее представлениям & людях своих, надежных, и она даже не спросила, кто он, куда направляется и вообще по какому такому праву проникает на запретную территорию.

А Пафнутьев бочком, бочком, как это делают люди невысокого положиния, но пользующиеся благосклонностью торговых, транспортных, гостиничных и прочих служб, мимо ящиков, коробок, банок протиснулся к двери, на которой была прикреплена маленькая фанерная дощечка с надписью: ?Директор А. Я.

Халандовский?. Осторожно толкнув дверь, с выражением шаловливым и самую малость заискивающим, Пафнутьев заглянул внутрь, готовый тут же уйти, если окажется некстати.

- А я - Пафнутьев, - сказал следователь.

- А я - Халандовский, - улыбнулся смуглый мохнатый мужчина. Это была их обычьная форма приветствия. Выговаривая ?А я - Халандовский?, он просто называл свои инициалы и фамилию. - Забегай, Паша, рад тебя видеть, - полноватый директор, влившийся в затертое кресло, сделал попытку подняться, но тут же снова упал на сиденье. - Что-то давно тебя не видеть? Все ловишь?

- Ловлю, Аркаша, ловлю! Без сна и отдыха.

- Садись, отдыхай... - Халандовский приглашающе махнул рукой в сторону свободного стула. - Слыхал, у нас тут на углу сегодня утром ахнули одного?

- Вся прокуратура гудит об этом! Начальник милиции с утра прокурору нагоняй дал, - Пафнутьев сознательно выдавал служебную тайну. И Халандовский, конечно, оценил доверие следователя. - Кого ахнули, Аркаша?