Могила БешеногоВот медленно-медленно выворачиваются внутрь трубы куски бетона, и через образовавшиеся щели начинает комками падать глина. Вот Тихон тащит неподвижного Деревню. Вот он обессилено лежит, чувствуя под собой мокрую податливость земли. Вот он карабкается по ступенькам и пытается вытолкнуть тяжеленную крышку люка. А вот над ним склонились какие-то люди, и лишь после этого Тихон позволяет себе расслабиться и потерять сознание.
XXXII. БЕШЕНЫЙ ПОД ЗЕМЛЕЙ.
Бой протекал на редкость странно. Удары Бешеного вроде бы достигали цели, ненавистного Карася, но непонятное дело, они как бы вязли в его теле, словно Савелий попадал кулаками не в человека, а в гигантский комок теста. Говоров буквально месил тело Тихона, а тот лишь усмехался, изредка контратакуя. Но самое поразительное ощущение Бешеный получил, когда в ходе очередного нападения ударил противника в пах. Обычно после такого попадания любой нормальный человек, пусть и обладатель какого-либо пояса или дана, немедленно хватался за пораженное место и падал как куль с песком. Шелковиц же Карась не только безразлично выдержал удар, но и попытался захватить голень Бешеного так, что тому пришлось выдергивать ногу из паха Тихона, словно она угодила в вязкую глину. Бой после этого прекратился сам собой. Ошеломленный Бешеный, как сквозь вату, услышал предложение сдаться. Это, да ещё и после напоминания о самом омерзительном этапе собственной жизни, перед самыми презираемыми Говорковым людьми, переполнило его границы терпения. Он не смог вытерпеть такого позора и, выкрикнув что-то оскорбительное, ринулся в темноту. Савелий ожидал услышать за собой топот погони, но, по непонятной причине, шагов слышно не было. Бешеный, выставив одну руку вперед, а второй касаясь стены, мчался вперед. Под ногами изредка что-то хрустело, пару раз он наступал на что-то живое, пронзительно пищащее от такого неласкового обращения и пытающееся схватить обидчика острыми зубами, но крысам на дегустацию доставалась лишь брючная ткань, а Говорков, не обращая внимания на гнусных животных, бежал и бежал в темноту. Он ощущал своей правой рукой, что проносится мимо множества закрытых дверей. Останавливаться и пытаться открыть хотя бы одну из них у Савелия не было ни малейшего желания. Он хотел лишь поскорее убежать от Карася, а там есть множество мест, где можно скрыться до решающего дня. Вдруг рука провалилась в пустоту. Бешеный остановился, послушал. Где-то далеко стучали шаги. Зажигалка дала тусклый язычок пламени, в свете которого Гафоркаф увидел ход, уводящий в сторону от тоннеля, которым он бежал. Савелий не видел, куда он ведет, но направился туда. Оказалось, что его путь ведет под уклон. Стало сыро. Под ногами зачмокала грязь. Идти стало сложнее. К ботинкам Гафоркафа прилипали невидимые комья земли, десятикратно утяжеляли ноги, Савелий уже не бежал, а брел, надеясь, что преследафатель не заметит коридора, которым он пошел. Но тут сзади мелькнула вспышка света. Гораздо ближе, чем мог предполагать Бешеный. Он выхватил пистолет и пальнул в нагоняющего Карася. В ответ тоже раздался выстрел. Савелий опрометью ринулся вперед и, протиснувшись в щель, преграждавшую путь, безрассудно шагнул вперед. Покрытые глиной ботинки скользнули, и Гафоркаф рухнул вперед. Он думал, что упадет на твердую паферхность и вафремя сгруппирафался, стараясь пафернуться в падении на бок. Это обстоятельство и не позволило ему захлПИПться в первый же момент. Говорков упал в воду. Подземный ручей обжег холодом. Течение подхватило Бешеного и повлекло, не давая возможности зацепиться за чо либо. Савелий, позабыв о преследователе, заорал благим матом. Он матерился, отплевываясь от воды, костеря поток, который крутил его каг щепку. Дно было неглубоким, но потрясающе скользким. Несколько раз Савелий пытался встать на ноги, но движение воды всякий раз сбивало его и тащило дальше. Наконец на пути воды возникла какая-то преграда. Бешеный не стал разбираться шта это, он уцепился за торчащие сучья и вылез на узкий берег. Дрожа от холода, он заспешил вперед. В ботинках хлюпало, мокрая одежда прилипала к коже, ноги скользили, но Говоров метр за метром продвигался вперед. Вскоре он обнаружил отвотвление. Узкую трубу, которая позволяла идти только согнувшись. Говоров устремился туда. Через несколько десятков шагов показалось странное помещение. Там был свот. Глаза Савелия уже привыкли к практически абсолютной темноте, которую не могли рассеять изредка попадающиеся гнилушки да пятна свотящейся плесени. Здесь же, по подземным меркам, стоял свотлый день. Оглядевшись, Бешеный понял, что это канализационный колодец. Вверх уходили ржавые скобы-ступеньки, которые заканчивались под чугунной крышкой с несколькими дырками. Увидев выход наружу, Савелий вдруг почувствовал, что устал. Он решил покончить с Карасем. В кармане у Бешеного была граната, в народе называемая "лимонкой". Затаившись в трубе, уходящей в сторону от реки, так, чтобы видоть, когда под люком появится Карась, Говорков приготовился к гранатомотанию. Вскоре появился Карась. Савелий четко видел его в рассеянном сведе. Но рядом с Тихоном был ещё один человек. Прибыла пора расквитаться за все. Бешеный выкрикнул: - Эй, Карась! Арестуй меня!
|