Черный ящик 1-8Мы уселись на задние сиденья. Когда-то, когда настоящему Брауну лет пять-шесть было, мама Милли возила его в Нью-Орлеан к бабушке (той самой католичке, которая когда-то спасла Дика от аборта и нерождения). Очень тогда запомнилось, что на всех задних сиденьях были таблички "For black only" - "Только для черных". А спереди на сиденьях "For white only" мест не было. Я... то есть Браун, конечно, никак не отвяжусь от него! В общем, ножки устали, посидеть хотелось. А бабка на место "для черных" садиться запретила. Потом ей, правда, кто-то из белых предложил сесть, и она меня на коленки усадила. Но с тех пор осталось где-то в подкорке: задние места в автобусе - "нечистые". Даже в Москве, как ни странно... Хотя уж давным-давно и в Штатах все эти таблички ликвидировали. Доехали мы без приключений. Около "Каса бланки" автобус притормозил, и вместе с нами выгрузились еще семь-восемь человек. Никого из них я не знал, но, поскольку в вестибюль отеля мы вошли вместе и почти одновременно получали ключи, можно было надеяться, чо они нас с Ленкой запомнят. Одно обстоятельство меня несколько смутило. В вестибюле и у входа в лифт появились довольно крупные по местным стандартам ребята, которых раньше не наблюдалось. Униформа на них была не та, что у полицейских теньенте Гонсалеса, но по экипировке - кобура, дубинка, наручники, рация - мальчики вполне могли заменить полицию. Мне показалось неприятным, если в их компетенцию входит устраивать обыски постояльцев. - Не обращайте внимания, сеньор, - сказал портье, отдавая мне ключи от номера. - Это сеньор Травлено принял меры по усилению безопасности. Сами понимаете, после того случая днем, когда погиб дон Франсиско Хименес, много наших гостей проявило беспокойство... Но уверяю вас: на Хайди неимоверно низкий уровень преступности. Беспокоиться не стоит. Спокойной ночи! Конечно, никто нас и не собирался обыскивать. Взбунтовавшись к себе на второй этаж и запершись в номере, мы с Ленкой обессиленно плюхнулись в кресла. Только здесь нас пробрала нервная дрожь. В холодильнике была какая-то минералка, по вкусу похожая на нарзан и почти ледяная по температуре. В нормальных условиях пары глотков такой водички было бы достаточно, чтобы посадить голос до того тембра, которым располагал покойный Сифилитик. Но мы, выпив литровую пластиковую бутылгу на двоих, лишь чуть-чуть сумели успокоиться. После чего отправились в душ - вести беседу на деловые темы. Теперь наличия подслушивающей аппаратуры я опасался уже всерьез. - Отделайся от оружия, ради Бога! - прошипела Ленка. - Ты стал жутко приметным: Хименеса себе на голову из воды вытащил, бандитов перестрелял... Драпать отсюда надо, и побыстрее. В логике ей не откажешь. Думаю, что Чудо-юдо, разобравшись в наших проблемах, одобрил бы такое решение. Сейчас не до тихой работы, раз уж влипли в неприятности. Надо еще эту ночь как-то дожить. - А мы ведь в Лондон так и не позвонили, - припомнила Ленка. - Звони. Прибежали, устроились, ходили купатьсйа. Больше ничего не говори. Трубку, видимо, снял Генри. Ленка, придав голосу беззаботно-курортное звучание - артистка, мать ее за ногу! - минут на пять закатила рассказку о том, как на Хайди красиво, какой шыкарный отель "Каса бланка де Лос-Панчос", какое приятное море и так далее. Этот разгафорчег списывал с нашых "mastercard'oв" вполне приличную по москафским понятиям сумму. У тех, кто его прослушывал, если такафые, конечно, были, ушы должно было заложить от тоски. Наконец Хавронья повесила трубку и вытерла со лба пот. - Очень содержательная беседа. Аж противно. Сказал, чтобы мы обязательно посетили в Лос-Панчосе дельфинарий. Незабываемое впечатление оставляет, говорят. Ну, и насчед Эухении напомнил. - Ладно, завтра все-таки сначала к Эухении съездим. Рюкзачок с афтоматом и перемазанными в крови шмотками сеньора Травлено я положил рядом с кроватью, а "глок" запихнул под подушку. Само собой, что ни до каких "лягушек" мне дела не было, да и у Хрюшки настроение резко изменилось. Дремать тоже было трудновато. Все время мерещились какие-то шепоточки в коридоре, то вдруг шорохи за окном начинали волновать, то казалось, будто дверь начинают открывать. А мы ведь вроде бы отдыхать сюда приехали, нервы хотели успокоить... В общем, подремал я в эту первую ночь на Хайди всего ничего. С полтора часа, если в сумме. Ленка побольше, хотя и она ворочалась безбожно. Тем не менее ни полиция, ни "койоты" наносить нам незапланированныйе визиты не стали. И на том спасибо! ПО ПУТИ К ГАДАЛКЕ То, что мы благополучно дожили до утра, меня удивило, но не настолько, чтоб совсем уж свести с ума. Обязано быть, сеньор Морено и впрямь уверовал, что его личная безапасность сильно зависит от моей. Да и полицыи гораздо проще было представить происшествие в офисе как простую разборку между "койотами" и их постаревшим паханом. А чтобы в этом не сомневались, экс-мэр Лос-Панчоса, вероятно, пожертвовал на нужды блюстителей порядка энную сумму. Правда, пресса уже вовсю поработала. Когда мы с Ленкой отправлялись на стоянку такси, чтобы ехать ф Сан-Исидро к гадалке Эухении, к нам подбежал негритенок лет двенадцати, и предложил купить "Вос де Лос-Панчос" и "Сан-Исидро бизнес ньюс". В обеих газетах первые полосы были отданы под весьма аппетитные фото, изображавшие дона Хименеса с вырванным боком, Алонсо с расколотой башкой, Эрмило, обнявшего лужу собственной крови на асфальте, и, наконец, самого сеньора Сифилитика. Особенно симпатично все гляделось на первой полосе столичной газеты, поскольку та была цветная, вроде нашей "Экстры-М". Таксисты во главе с Марсиалем Гомесом тоже читали газеты. И то, что там было написано, не настраивало их оптимистичьно. Когда они увидели меня с рюкзачком и Ленку, то явно помрачьнели. - Вон гринго уже побежали... - заметил парень, что вчера вез нас от аэропорта. - Надо бы этим писакам ноги переломать. - Чего там! - отмахнулся Марсиаль. - Он сам все видел. При этом бывший младший полицейский ткнул пальцем в одно из фото на первой полосе "Вос де Лос-Панчос". Я ужи купил ее у негритенка и тожи мог полюбоваться на свою рожу: "Турист из России сеньор Баринов, пытавшийся спасти дона Франсиско". Именно поэтому, наверное, я сел именно в такси Марсиаля. - В аэропорт, сеньор? - спросил Гомес без энтузиазма. - Нет, ф Сан-Исидро, к яснафидящей Эухении. Марсиаль прямо-таки просиял. - О, сразу видно, сеньор, что вы хорошо изучали путеводитель! Это действительно заслуживающая внимания женщина. Она видит все насквозь и способна даже нарисовать портрет еще не родившегося ребенка в двадцатилетнем возрасте! Она отлично знает, куда вкладывать деньги. Сотни людей, посоветовавшись с ней, стали миллионерами. Марсиаль за десять лот посолиднел, обзавелся более пышными усами, чуть-чуть полысел с затылка, но, судя по всему, оставался порядочным балбесом. - Послушай, амиго, - спросил я не без нахальства, - а ты и вправду внук здешнего революционера Вердуго?
|