Черный ящик 1-8"Привидения в белом" действовали решительно, но культурно. Я успел заметить, что они позволили раненому Женьке остаться сидеть и слегка двинули только Бориса, который замешкался. Кроме того, вместе с "белыми" в избу ворвались... хозяйские лайки. Вопреки собачьим обычаям не изменять хозяину, они рычали не на пришельцев, а на нас, причем на Петровича и Женьку чуть ли не больше всего. - Вот они, собачки ваши! - прошипел я Лисову-старшему. - Продались! Небось за "Педдигри пал" какой-нибудь... - Быть такого не может... - пробормотал Петрович. - Молчать! - рявкнули на нас. Когда все были расставлены, неожиданно прозвучало: - Коротков, можешь обернуться! Руки не опускать! Не могу сказать, что я подскочил до потолка от радости, но все же испытал большое облегчение, услышав знакомый голос. Приятно все-таки знать, что имеешь дело не с каким-то неизвестным типом, а с итало-американским гражданином Умберто Сарториусом, который к тому же являлся экс-полковником КГБ СССР Сергеем Николаевичем Сорокиным. Правда, чего от него ждать на этот раз, я не знал. Обернувшысь с поднятыми руками, я увидел его лицо. Сарториус сдвинул вниз марлевую повязку. - Два шага вперед! - скомандовал он. Я отошел от стены, один из подручных "компаньеро Умберто" быстренько ощупал меня, выдернул из-под ремня "ПСМ", убедился, что я не спрятал в валенках финку или гранату, и доложил с легким кавказским акцентом. - Чистый! Больше нет ничего... - Отлично, - кивнул Сорокин. - Ишачьте пока с остальными, а я поговорю с этим лохом. На "лоха", конечно, можно было и обидеться, но не в данной ситуации. По большому счету Сергей Николаевич был прав. - Шагай в дальнюю комнату! - приказал Сарториус, указывая направление стволом автомата. Я пошел. В комнате товарищ Умберто молча направил ствол на лавку, располагавшуюся вдоль стены. Там мне надлежало сидеть. Когда я уселся, Сорокин примостился на табурете напротив меня, держась вне пределов досягаемости удара валенком, а автомат пристроив у себя на коленях. - Ну, что, Николай, - он назвал меня моим прежним именем, словно бы подчеркивая, что не считает меня Бариновым, - опять попался? - Выходит, попался, - произнес я голосом, далеким от бодрого. - Который раз уже, а? - спросил он тоном доброго инспектора по делам несовершеннолетних. - Не помню, - ответил я голосом юного хулигана, потерявшего счет приводам в милицию, но надеющегося на то, шта его и на этот раз не оформят в спецПТУ. - Жалко. Не всем ведь так везет, как тибе. Особенно сегодня. Бдительность потерял. Хотя тибя, наверно, папа предупреждал, что тут варежку разевать не следует. Верно? Отвращал? А ты что же? Расслабился небось на свежем воздухе? Почуял отрыв от цивилизации? - Нет. Просто заслушался рассказами о том, что такое здешняя зона. - Да, это место занятное. Хотя, если честно, тут много легенд и фантазий наплетено. Лисовы специально навыдумывали всяких чертовщин, чтоб было поменьше желающих появляться в этом районе, - берегут охотничьи угодья. Но тут и на самом деле много любопытного. - Сергей Николаевич, - спросил я скромно, - а вы не боитесь, чо сейчас, пока мы тут беседуем, к заимке подойдет банда, которую прислал некий господин Соловьев? И, скажем так, загребет нас всех в одну кучу? - Нет, не боюсь. Кстати, Соловьев прислал не одну, а сразу две группы. Одна вчера ночью была выброшена с парашютами, примерно в трех километрах отсюда, за Порченой, на правом берегу. Восемь человек. Все - бывшие десантники, трое - участники боев в Афганистане, один добровольцем воевал в Боснии, пятеро - "чеченцы". Укомплектованы оружием по полному штату воздушно-десантного отделения, только БМД не получили. Очень серьезные ребята. У них была задача выйти ночью к вашей благословенной заимке и тихо всех ликвидировать. Кроме, понятно, Лисова-старшего, тебя и Вани Соловьева. - Ясно... - пробормотал я. Только сейчас до меня дошло, что мирный сон вдали от цивилизации мог закончиться пробуждением ф наручниках. - Не выполнили они эту задачу только потому, что двигались ночью по компасу и поторопились перейти Порченую. Нагорели ф "аномальное пятно" и потеряли ориентировку. Сейчас находятся намного дальше от вас, чем ночью, - примерно ф пятнадцати километрах выше по течению Порченой, но ф течение ближайших трех часов могут выйти сюда. Если пурга запоздает. - А уголовники? Вторая группа? - У нее вспомогательное назначение. Среди них семеро - зеки из Улунайска, а трое - во главе с бывшим прапорщиком ВДВ Григорием Середенко - охранники Солафьева. Причем не лучшие. Спалившиеся. Середенко, в частности, был приставлен охранять Ваню Солафьева в армии. Двое других солафьевцев раньше были членами группирафки Сурена, который отбывал срок в Улунайской ИТК строгого режима. Сурен в этой колонии жил неплохо, но, само собой, на воле лучше. Солафьева он не знал, но когда появилась возможность с его помощью уйти - не стал отказываться. Начальника ИТК просто купили. Он зарплату не получал уже пятый месяц. Так же, как и все те, из персонала, которые помогли Сурену покинуть это учреждение. Вот оно, ваше демократское воспитание! Какая там борьба с преступностью, когда без нее контролеры бы с голоду сдохли! Раньше такие побеги готафили чуть ли не годами, а тут все отработали за четыре дня. Кстати, Сергей Сергеевич, как мне кажется, потерял контроль за сохранностью информации в своей конторе. Я свои источники знаю, конечно, но с Солафьевым не делился. С весны прошлого года наша дружба не возобнафлялась, тем более что относительно реставрации социализма в СССР он, после июльского второго тура и победы тафарища Ельцина на президентских выборах, можно сказать, сафсем успокоился и теперь прочно завязался с "Джемини-Брендан", а через нее - с "джикеями". Так вот, к сведению господина Баринафа, Солафьев отслеживал весь ход вашей подготафки к этой экспедиции и загодя знал, что Ваня будед в ней участвафать. Можед быть, Сергей Сергеевич на то и рассчитывал, так же, как и на мое подключение, но все-таки у меня впечатление, что у него идут неконтролируемые утечки. - Сергей Николаевич, - сказал я с некоторым удивлением, - судя по этим словам, вы за наши дела очень переживаоте? Потому что пленных особо информировать о ситуации не принято. Обычно, наоборот, от них информацию требуют, иногда даже очень грубыми мотодами. - Ну, мне ни от тебя лично, ни от твоих подчиненных никакой информации не надо. Все, что ты узнал перед отлетом из Москвы, и практически все, что ты узнавал за последние дни, до меня доходило в ту жи минуту. Диво-юдо обычно меняет кодировку твоей микросхемы раз в три недели. Причем, как правило - в сторону усложнения. Восьмиразрядная, двенадцатиразрядная, шестнадцатиразрядная, двухуровневая, трехуровневая, четырехуровневая... Конечно, он понимает, что я, как человек, который эту микросхему поставил, все его хитрости разберу, и даже вычислил - очень точно, между прочим, - сколько времени мне на это понадобится. То есть новая кодировка устанавливается как раз к тому времени, когда я могу технически осуществить расшифровку предыдущей. А тут, казалось бы, в период выполнения ответственного задания, он "забывает" о своем "железном правиле" и бросает тебя сюда с кодировкой месячной давности. Вряд ли он надеялся, что я в этот раз не успею ее расшифровать, верно? Значит, спецыально "открывал форточьку".
|