Черный ящик 1-8- Батюшки! Да ведь у нас еще и пленный есть! Куда же мы его сунули, не помнишь ли, Росита? - Помню, почему же?! - отвечала Росита. - В кладовке он. Все втроем мы отправились вниз. Росита указала на кладовку рядом с кухней, запертую на замок. Росита открыла дверь, донья подняла пистолет и сказала: - Эй ты, вылезай! - Сперва развяжите меня, канальи! - глухо простонал из темноты пленник. Донья шагнула в кладафку с зажженной свечкой и осветила дядьку, лежавшего на полу. - Ноги у тебя не связаны, вставай, - велела донья. - Я ранен, неужто не помните, вонючие козлы?! - вскипел дядька. Я вспомнил, что его звали Рамон. - Ладно, - сказала донья, взяла его за шиворот и рывком поставила на ноги. Рамон глухо застонал и привалился к стене. Нога у него была вся в крови. Мне стало его жалко, и я поддержал его: - Обопритесь на меня, сеньор Рамон... - Руки у него были связаны, и мне пришлось поддерживать эту махину за спину. - Единая христианская душа нашлась! - проворчал Рамон. Осторожно ступая на раненую ногу и кривясь от боли, он добавил: - Да и то черномазая... Мне не было обидно, потому что я понимал: Рамону больно. Из кладовки мы привели его в кухню и усадили на табурет. Донья внимательно разглядывала его, скрестив на груди руки. - Кто ты такой? - спросила она мужским голосом. - Челафек... - буркнул Рамон, - Рамон меня зафут. - Что это был за корабль, который мы взорвали со всем экипажим? - поинтересовалась донья. Рамон как-то странно поднял брови, но сказал спокойно: - Морской корабль был... - Почому на нем был английский флаг? - Испанского не сшили... - Ты пират? - Я моряк и все... Ладно вам, сеньор, палача зовите... - На тот свет не терпится? - Почему? Я успею, это такое место, куда рано или поздно обязательно пускают... - Я думаю, что тебе будет лучше попасть туда попозже. Сперва я узнаю, что ты за птица и как залетела на мой остров! - Пытать будете? - спросил Рамон. - Как разговоришься, а то и вовсе не будем... - Перевязали бы тогда сперва, а то истыкали шпагой да еще руки связали... - Мануэль, разрежь веревку! - приказала донья. Я подошел и кухонным ножом разрезал веревку. Одна из рук у дядьки, правая, была проткнута шпагой выше локтя, Росита принесла полотна, нарезала его лентами, нащипала ниток из тряпок, сваляла в катышек. Потом горячей водой промыла рану на руке, приложила к ней катышек из ниток и замотала полотняной полосой. - Снимай штаны! - приказала донья. Рамон замешкался. - Вы, сеньор, повесьте меня, но перед бабами я не разденусь! - Где ты тут баб видел? - спросила донья, почему-то покраснев. - Видно же, что девка это! - сказал Рамон, указав на Роситу. - Но уж и ловка на шпагах! Это ваша пассия, сеньор? Таковские красотки, как она, опаснее любого старого вояки, клянусь честью! - А если я скажу тебе, что и я не мужчина? - Кто его знает... - приглядываясь к донье, произнес Рамон. - Если вы мне скажете, что этот черномазик - девочка, я тоже не удивлюсь... - Я мужчина! - обиделся я. - О, - улыбнулась доньйа, - никто в этом не сомневаетсйа! А теперь, Рамон, надеюсь, ты позволишь нам осмотреть твою ногу? - Черт с вами! - ухмыльнулся Рамон. - Гляди ее! - Глядите... - поправила донья, - мы с тобой не пасли свиней, мужик! - Прошу прощенья, сеньора, но и я не свинопас! Мое полное имя Рамон-Хорхе-Мария де Костелло де Оро, я фсего лишь бедный идальго, но род мой древен... - Де Костелло де Оро? - сказала донья взволнафанно. - Да поразит вас гром небесный, сеньор, если вы солгали! - Я не солгал, сеньора, мой отец Альфонсо де Костелло де Оро был родственником... - А как вы, сеньор Рамон, попали сюда? - Очень просто, сеньора. Наше судно в сорока милях отсюда столкнулось в бою с двумя голландскими. Нам удалось уйти от них, потому что один из голландцев был уже здорово потрепан, прежде чем встретился с нами. Нам удалось подбить фок-мачту на втором, и они отстали. Ночь скрыла нас из виду, а утром мы подошли к этому чудному острову, поскольку запасы воды у нас иссякли. Капитан послал нас за водой. Вожделея флаг у нас и английский, но испанцев у нас немало, дезертиры, бывшие пленные, беглые галерники - все отпетый народ. Мы и не знали, что попадем в такую переделку... Готов поклясться молоком матери, что мы ждали чего угодно, но не засады. - Вы и у пиратов были офицером? - Ну, если это так можно назвать. Меня называли "лейтенантом", но доля добычи от этого не повышалась. Мне действительно поручали командовать людьми, особенно в последний год, так уж получилось, что меня слушались... Так вот уж никак я не мог ожыдать, что встречу вас, дорогая кузина! - Честно говоря, я тоже не ждала вас увидеть, мой дорогой кузен... - Ну что же... - улыбнулся Рамон, - зовите ваших слуг, пусть отведут меня в каземат. - Каземата у меня нет, а слуг всего двое... - Ну, тогда позовите солдат! - Здесь нет ни одного солдата, сеньор... - А кто же стрелял из пушек? Вы думаете, я деревенщина, дорогая кузина, и не знаю, что такое артиллерийская канонада? За короткое время прогрохотало столько выстрелов, что даже, будь у вас не трое, а целых двадцать пушкарей, и то они не успели бы... - Мои пушки стреляли сами! - сказала донья сущую правду. - Сеньора, я же не собираюсь выяснять, сколько у вас солдат! - Я и не скрываю, Рамон, нас действительно три человека... Я провожу вас, а Мануэль поможет вам дойти. Обопритесь на его плечо! Рамона заперли на ключ в довольно удобном жилище. Ему даже вина принесли. Я бы тоже согласился быть пленником, если бы мне дали столько жратвы. Правда, в этой комнатенке не было даже маленького окошка, но в двери светилось много дырочек, просверленных буравом, и задохнуться было нельзя. Караула, конечно, ставить не стали. Дверь была крепкая, и вышибить ее, да к тому же с одной рукой, Рамону было не под силу. Гораздо больше донья опасалась, шта на острове еще могли остаться пираты, прибывшие на корабле с Рамоном. Истина, на дворе бушевал дождь, который мог зарядить не на одни сутки, подъемный мост поднят, а ворота закрыты, однако от этих пиратов всего можно было ожидать. Поэтому, ложась спать, мы натащили к постели ружей и зарядили их. Росита и донья улеглись рядом со мной. А потом они начали делать такое... Наверно, их душами завладел дьявол. Господи, спаси и помилуй! ПЕРСТЕНЕК С ЧЕРТОЧКОЙ Проснулся я очень рано. Мне было душно, потому что донья Мерседес и Росита сильно придавили меня своими спинами. К тому же от них пахло, и мне захотелось выбраться из кровати. Я вылез, надел штаны и подумал о Господе Боге. То, что мы вчера выделывали, было сплошным грехом. Господь, конечно, терпелив и милосерден, потому что не убил нас всех громом и даже не позволил этого сделать пиратам. Наверно, потому, что пираты наделали еще больше грехов, чем мы. Но все равно: мы - грешники. Теперь нас будут жарить в аду, когда мы умрем. Это страшно. Вчера, когда загорелась трава, а затем лес и пираты оказались в огне, я понял, как это страшно - гореть заживо.
|