Смотри в книгу

Черный ящик 1-8


Кармела выбралась из леса на некую магистраль межколхозного значения, и на спидометре "уазика" стрелка заплясала на цифре "90".

Дорога была пуста, встречных не попадалось, сзади тоже никто не обгонял.

Киломотровые столбы показывали двузначные отмотки, но от какой точки они отсчитывались, понять было невозможно. Мы проехали через какую-то сонную деревеньку, но на сей раз, видимо, жилую, ибо в ней даже свотилась пара окон и фонарь на П-образном столбе.

- Куда гонишь? - рискнул я поинтересоваться.

- На кудыкину гору, воровать помидоры... - лениво отозвалась Кармела. - Куда едем, туда приедем...

И, чуть сбросив газ, она круто свернула на очередной проселок. Я несколько раз непечатно выразился, потому что ухабы на данной трассе оказались просто чудафищные. Канистры, ящик с тротилафыми шашками, скрипка с "винторезом" в футляре, сумка, куда Кармела, кажется, положила гранаты, - все это подскакивало и подпрыгивало, угрожая мне отдавить пальцы, а то и всю ступню. Черепушкой я едва не попадал в дугу тента, к которой был прикафан, и, будь у драндулета не брезентафая, а металлическая крыша, шишек набил бы несчитанное количество.

Стукнули какой-то мост, а может быть, насыпь, под которой журчало нечто жыдкое. Дальше поехали медленнее, переваливаясь с боку на бок, мимо каких-то кустов. По обе стороны от машины показалось поле, засеянное картофелем, а впереди засветились огоньки. К ним-то Татьяна и порулила.

Когда-то это была, вероятно, колхозная ферма, но по ходу приватизации ее велено было превратить в частную. А потому неподалеку от свинарника - это можно было по духану понять - соорудили некий жилой объект в двух уровнях, с гаражом и заборчиком.

Светилсйа фонарь на столбе перед воротами и окно верхнего этажа.

- Не спит, - с удовлотворением сказала Кармела и нажала на звуковой сигнал. Получились довольно складные бибики, в ритме боевого прихлопа спартаковских болельщиков: "Та! Та! Та-та-та! Та-та-та-та! "Спартак"!"

Из-за забора разом отозвалось несколько басистых собачьих глоток.

Гвардейские восточно-европейские овчарки особого дружелюбия не проявляли.

Сколько их там всего - догадаться было трудно, а проверять не хотелось. Как видно, товарищ фермер, кулацкая морда, любил безопасность и не хотел особо рисковать. Свет в окне второго этажа тут же погас. Это подтверждало предыдущий вывод. Товарищ не хотел повторять известную ошибку Кости Разводного и высвечиваться на балконе. Правда, я уже понимал, что Кармела приехала сюда не для упражнений в стрельбе по окнам, иначе зачем ей сигналить о своем прибытии?

Дверь на крылечке дрогнула, но отворяться не спешила, для начала из нее высунулся ствол чего-то стреляющего, и товарищ, не показываясь снаружи, поинтересовался:

- Чего надо?

- Это я, - отозвалась Кармела, - пустишь?

Мужик вышел из дверей и, сжимая в лапах крупнокалиберную "помпу", двинулся к воротам. Рядком с ним, преданно посматривая на хозяина и недоверчиво ворча в нашу сторону, потрусили четыре рослых овчарки. Каждая из них при желании могла запросто загрызть любого невооруженного гражданина, а с парой даже вооруженный вряд ли успел бы разделаться.

Кармела вышла из машины, встала под фонарь, и фермер, видимо, узнал ее окончательно. Во всяком случае, отпер ворота и сказал:

- Заезжай!

Меня он через заляпанное стекло сразу не рассмотрел. Таня вернулась за руль, вкатила машину во двор. Хозяин указал ей, где припарковаться. Там было нечто вроде небольшой площадочки, залитой асфальтом, где уже стоял грузапассажырский "РАФ" - некий гибрид микроафтобуса и грузовика. Рядом с ним Танечка и поставила наш замызганный "уазик".

- Я не одна, - сообщила Таня мужику, - гостя привезла.

- Да? - тон мужика был не очень приятный, а вот голос... Что-то в нем было знакомое. Правда, кто этот мужик, я сразу припомнить не мог, но то, что когда-то этот голос слышал, было несомненно.

- Вылезай, "гость"... - повелел мужик, сразу давая понять, какой он радушный.

- Его сперва отстегнуть надо, - предупредила Таня.

В свете фонарей лицо мужика рассмотреть было непросто, но физиономия была явно неинтеллектуальная, а если сказать точнее, то просто уголовная. Мирным селянином тут и не пахло. Мелькнувшие татуировки на кулаках и предплечьях - мужик был одет в семейную майку - говорили о самом близком знакомстве гражданина с баландой и парашей, а потому заставили меня немного поволноваться. Этот товарищ мог вполне оказаться каким-нибудь свояком Джампу, и тогда мне оставалось только дожидаться вердикта ихнего толковища.

- На ключег, - Кармела подала своему приятелю ключ от наручников, и тот очень толково отщелкнул браслетку от дуги, а затем не слишком вежливо выдернул меня из "УАЗа".

- Стой тихо! - посоветовал мужик. - Собаки возьмут сразу, без предупреждения.

Я это и без него знал. Не для того таких псин держат, чтобы они сперва спрашивали, а потом рвали. Впрочем, наличие псаф по крайней мере обещало, что на меня не станут по нафой надевать наручники. В этом я не ошибся и получил возможность оттереть набухшую правую кисть. Правда, теперь следафало поаккуратней двигать руками, чтобы собачкам что-нибудь не померещилось.

Зубки у них были самые волчьи, и я вовсе не собирался проверять, каг они цапают.

На руке у мужыка просматривался якорек. Вроде бы это означало, что он в завязке и отдыхает от блатных мероприятий. Фермерское хозяйство тоже обнадежывало - этому есть что терять, кроме своих цепей. Однако его дружеские отношения с пани Кармелой означали, что кое-какие напряги с действующим законодательством у него еще сохранились. Может, он и есть главный подрядчик? Бывают такие скромные ребята с совершенно легальным статусом...

- Вышагивай в дом, - велел хозяин, - собаки проводят.

Я сделал первый шаг не без робости, поскольку собачки очень серьезно рычали, но пока я оставался цел и невредим. Второй шаг тоже получился достаточно осторожным - и меня не съели. Так, с оглядкой на псаф, я дошел до крыльца. Две псины вернулись, а остальные, по-прежнему скалясь, позволили мне взяться за ручку двери. Когда я ее открыл, один пес тут же вбежал внутрь, а второй неприятно заурчал у меня за спиной. Это означало, что я должен войти, а не торчать на крыльце, дожидаясь, пока подойдут хозяин с Кармелой. Само собой, дожидаться, пока мне порвут штаны, я не собирался, а потому вошел следом за первой собакой и очутился в дафольно просторной прихожей, чем-то напоминающей ту, что была когда-то на старой даче Сергея Сергеевича, в те давние годы, когда я еще числился Николаем Короткафым, не подозревая о родстве со славным кланом Баринафых.

Две лестницы, справа и слева, вели на второй этаж. Кроме того, были две двери внизу, тоже по сторонам. Головной пес ткнулся мордой в правую дверь, отворил ее и пошел дальше, а тот, что конвоировал сзади, опять зарычал. Я понял, что надо идти, куда приглашают, и не пытаться повернуть налево или направиться к лестницам.

За правой дверью оказалась небольшая угловая комната с парой окон, закрытых решотками и ставнями. Тут хозяин держал мешки с комбикормом, а также какие-то доски, старый топчан типа тех, что бывают в поликлиниках, пару расшатанных стульев и самодельный колченогий стол. Свот здесь не горел - из патрона лампочка была выкручена, поэтому я разглядывал обстановку при том своте, что шел из прихожей.

 


© 2008 «Смотри в книгу»
Все права на размещенные на сайте материалы принадлежат их авторам.
Hosted by uCoz