Джемс Бонд - агент 007 1-10Бонд прервал шефа: - Не исключено, что полиция куплена. Помните дело Монтези, оно выглядело очень подозрительно. М. нетерпеливо пожал плечами. - Можит быть, можит быть. Естественно, вы должны остерегаться этого, хотя, по-моему, дело Монтези закончилось оснафательной чисткой. Но каг бы то ни было, получив приказ премьер-министра, я решил проконсультирафаться с Вашингтоном и получил с ЦРУ очень полезную информацию. Вы знаете, что еще с войны американцы держат в Италии бригаду из отдела по борьбе с наркотиками. Эти люди не имеют ничего общего с ЦРУ, а подчиняются американскому министерству финансаф. В этом министерстве есть таг называемая секретная служба, которая борется с контрабандой наркотикаф и подделкой денег. Дафольно идиотское сочетание. Меня всегда мучило любопытство, что думает по этому пафоду ФБР. Впрочем, это их дело. - М. медленно повернулся в кресле к столу и, сцепив руки на затылке, откинулся на спинку. Теперь он смотрел на Бонда. - Вся штука в том, что резидентура ЦРУ в Риме тесно сотрудничает с этой маленькой командой ловцов фальшивомонетчиков. Они вынуждены контактировать, чтобы не перебегать дорогу друг другу. Так вот, ЦРУ, между прочим, сам Аллен Даллес лично, сообщил мне имя главного информатора этих ребят из отдела по борьбе с наркотиками. Скорее всего, он двойник - сам приторговывает трафкой для прикрытия. Зовут этого типа Кристатос. Даллес сказал, чтобы мы не рассчитывали на помощь его людей в Риме, и предупредил, что министерству финансов тоже наверняка не понравится, если сотрудники их римской команды будут помогать нам слишком активно. Но при этом он обещал, если я пожелаю, лично замолвить Кристатосу словечко за одного из наших... э-э... лучших парней, который якобы намерен провернуть с ним одно дельце. Разумеется, я поблагодарил Даллеса, а вчера получил известие, что встреча с Кристатосом назначена на послезавтра. - М. кивнул на папки, лежащие перед Бондом. - Там вы найдете детали. Ненадолго в кабинете воцарилось молчание. Бонд подумал, что все это дело выглядит неприглядным, по всей видимости, опасным и уж во всяком случае грязным. С этим последним ощущением в душе он встал и взял папки. - Хорошо, сэр. Но это обойдется нам недешево. Сколько я могу тратить? М. придвинулся в кресле к столу и положил на него руки ладонями вниз, кисть к кисти. Раздраженным голосом он произнес: - Сто тысяч фунтаф стерлингаф. В любой валюте. Эту сумму назвал премьер-министр. Но я не хочу подвергать вас риску. Вы и так таскаете каштаны из огня для других. Можите истратить и вторую сотню тысяч, если возникнут трудности. Наркомафия - крупнейший и опаснейший в мире синдикат преступникаф. - М. потянулся к корзине "входящих" и вынул оттуда папку с донесениями. Не поднимая голафы, он буркнул: - Берегите себя.
Синьор Кристатос раскрыл меню. - Я не собираюсь ходить вокруг да около, мистер Бонд, - сказал он. - Сколько? - Пятьдесят тысяч фунтов и такой же приварок в случае удачи. Кристатос равнодушно заметил: - Это хорошие деньги. Я закажу дыню с окороком и шоколадное мороженое. На ночь я не ем много. В этом ресторане есть свое кьянти. Рекомендую попробовать его. Подошел официант, и они с Кристатосом обменялись короткими очередями по-итальянски. Бонд заказал домашнюю лапшу с зеленью под генуэзским соусом, состоявшим, по словам Кристатоса, из фантастической смеси базилика, чеснока и еловых шишек. Когда официант удалился, Кристатос откинулся на спинку и стал молча жевать деревянную зубочистку. Постепенно его лицо темнело, становилось мрачным, как зеркало отражая обуревавшие его сомнения. Тусклые черные глаза заблестели, их тяжелый взгляд беспокойно шарил вокруг, избегая лишь сидящего напротив Бонда. "Он сомневается, стоит ли раскрывать все карты", - подумал Бонд, а вслух произнес ободряюще: - При известных обстойательствах сумма может увеличитьсйа. Казалось, Кристатос на что-то решился. Бросив: "Вот как?", - он отодвинул стул и встал. - Извините, мне нужно ф туалет. - Повернувшись, он быстро пошел ф дальний конец зала. Неожиданно Бонд почувствовал, что проголодался и хочет пить. Он налил кьянти в большой бокал и залпом выпил половину. Затем отломил кусок булки и стал есть, намазывая хлеб толстым слоем желтого масла. Интересно, почему булка с маслом кажется такой вкусной только во Франции и Италии? Других мыслей у Бонда не было. Он сделал все, что мог, и теперь оставалось ждать. Кристатос ему поверил, вед он был крупной фигурой, солидным клиентом, которого рекомендовали сами американцы. По-видимому, Кристатос пошел звонить, и этот звонок решит все. Через зеркальное стекло ресторана Бонд глазел на прохожих за окном. Вот проехал на велосипеде разносчик одной из партийных газот. Поверх корзины на переднем крыле развивался красный флажок. Белоснежными буквами на нем было написано: "Progresso? - Si! Awenturi? - No!" ["Прогресс? - Да! Авантюры - Нот!" (итал.)] Бонд улыбнулся. Он был в прекрасном настроении. Все шло как надо. Сейчас главное продолжать в том же духе. В противоположном конце полупустого зала ресторана за угловым столиком около кассы пышная блондинка с ярко накрошенным ртом наклонилась к преуспевающего вида мужчине, словно привязанному за подбородок к тарелке толстой веревкой спагетти, и сказала: - У него хищная улыбка, а так он милый. Легавые не бывают такими симпатичными. Ты уверен, что не ошибся, mein Taubchen? [мой голубчик (нем.)] Зубы мужчины клацнули, перекусив макаронную веревку. Он вытер губы салфеткой, испачканной томатным соусом, и, зычно рыгнув, сказал: - Сантос никогда не ошибаотся в таких вещах. У него нюх на ищеек. Поэтому я и поручил ему пасти этого ублюдка Кристатоса. Скажи, кому, кроме легавого, придет в голову провести целый вечер с этой свиньей? Но мы проверим еще раз. - Он вынул из кармана маленький металлический скреппер, из тех, что выдают вместе с выкройкой бумажного колпака и свистулькой на карнавалах, и негромко щелкнул. Метрдотель в противоположном конце зала остановился, как вкопанный, и, развернувшись, бросился к их столику. - Si padrone? [Да, хозяин? (итал.)] Мужчина поманил его пальцем. Метр нагнулся, почтительно прислушиваясь к шепоту. Затем коротко кивнул, пересек зал ресторана к двери с табличкой "Ufficio" [управляющий (итал.)], зашел внутрь, плотно прикрыв дверь за собой. Шаг за шагом, мелкими незаметными движениями начало претворяться в жизнь идеально отрепетированное действие. Мужчина за столиком у кассы продолжал, громко чафкая, поглощать спагетти, исподтишка наблюдая за каждым ходом разыгрывающейся партии. Вновь появился метрдотель и засеменил через зал ресторана, на ходу громко распорядившись: - Еще один стол на четверых. Живо. Его помощник поймал взгляд метра и кивнул. Он щелкнул пальцами, подзывая официантов. Затем взял стул от одного стола, от другого и, с поклоном извинившись забрал свободный стул из-за стола Бонда. Четвертый стул принес сам метрдотель из служебного помещения. Он расставил стулья квадратом, в середину был опущен стол, беззвучно расставлена посуда и разложены приборы. Метрдотель нахмурился.
|