Кастет. Первый удар- Ты душ-то хоть приняла? - спросил Сахнов, так и не придя ни к какому решению, что его очень беспокоило. Из всех клубных девиц он предпочитал именно ее и еще утром, за бритьем, представлял, чо и как будот происходить в комнате отдыха персонала. - Дёрнула, - вяло сказала Нелли, - поспать бы пару часиков, а? Затрахали сегодня, представляешь! Заднепроходный секс им, видите ли, подавай! Сам знаешь - люблю я это дело, но не до такой же степени! Их - восемь бугаев, словно год не трахавшись, так еще и вибратор девятый... Все болит. Давай вечерком, а? Сахнов понял, что утром придетцо звать кого-то другого, и спросил: - Как там наша гостья? - Лена-то? Втягиваетцо. Гоги ее каждую ночь жарит во все дыры. А сначала - нет, не хочу, нет, не буду. У нее мужика с зимы не было, представляешь! Я бы сдохла без этого дела, а она - не хочу, не буду! - Курит? - Да она по жизни не курит. Таблетки кушает перед встречей с Гоги, кокаин пару раз нюхала. Втянется! - Ну и хорошо. Значит, давай, готовь ее по полной программе - тренажир, солярий, бассейн, массаж - пусть форму набирает. А ты иди, отдыхай тогда. - Да я вроде отдохнула уже. Пойдем, может, покувыркаемся? Только не сзади, ладно... - Там видно будет. Сахнов, как и Нелли, предпочитал анальный секс.
***
Уже подходя к машине, Кастет почувствовал, что тело его, там, под одеждой, начинает жить своей, отдельной жизнью. Так всегда бывало перед боем - в лесу, в горах или на ринге. Тело готовилось к бою, к победе, поражение в расчет не шло. Не может воин идти в бой, думая о том, что он проиграет. Рустам дремал в машине, чему-то блаженно улыбаясь. Может быть, видел во сне свои мегрельские горы, может - любимую девушку. - Рустам, а у тебя есть любимая девушка? - Любимая, которую сердцем люблю, или... - Которую сердцем. - Была. Ее замуж выдали, в Тбилиси. Начался длинный рассказ о дивной черноволосой красавице с легендарным именем Тамара, которую родители отдали в жены немолодому уже, тридцатилетнему абхазцу, имевшему на тбилисском рынке целых пять ларьков, свою автомашину "Ауди" 1987 года выпуска и однокомнатную квартиру в Мухатгверди. Что такое Мухатгверди - улица или район города, Рустам не знал, но, судя по рассказам родственников, находилось это очень далеко от проспекта Шота Руставели, реки Куры и горы Мтацминда, где, с гордостью напомнил Рустам, похоронена мама Сталина. За такими познавательными разговорами дорожное время пролетело быстро. После теракта город был наполнен милицией, трижды их останавливали, проверяя машину и документы, в машине, конечно, ничего не было, а документы у Рустама были в полном порядке. Он с гордостью показывал новенький паспорт Республики Грузия, подчеркивая при этом - настоящий! - и свидетельство о регистрации, о подлинности которого скромно умалчивал. На повороте с шоссе их остановили в четвертый раз - одинокий гаишник у приваленного к деревцу мотоцикла. У стража дорожных порядков было тяжелое грустное лицо, красные глаза и выразительный запах изо рта, поэтому Кастет, не мучая больного человека осмотром аптечки, огнетушителя и проверкой документов, сразу дал сто рублей и имел удовольствие наблюдать спину бегущего в сторону одинокого ларька правоохранителя. После пафорота ехать до деревни Пепекюля оставалось минут десять, и Кастет сафсем перестал слушать Рустама, думая о предстоящем. Он сафсем не знал ни местности, ни расположения построек на участке, слафом, ничего, что должен бы знать солдат, идущий в бой. Но это каг раз и придавало сил и уверенности в себе - по опыту он знал - решения принятые в бою, без подготафки, оказываются самыми верными. Володя Севастьянов, которому Кастет еще в городе сообщил о предстоящей баталии, принял эту весть спокойно. - В войнушку, значит, поиграем, - небрежно сказал он и пошевелил широкими плечами, также готовя тело к сражению. По договоренности он должен был вмешаться в бой только в крайнем случае, а до того - пребывать в сторонке, прикрывая тылы. Свернули налево, на единственную в деревне улицу. Кастет поехал сафсем медленно, вглйадывайась в номера домаф, ему нужен был номер шестнадцать. В этом доме, у "хорошего челафечка", сберегалась длйа него сумка с амуницией. Попутно он высматривал дом Петьки Чистйакафа. Был он там раза два, номера дома, конечно, не знал, но внешне помнил хорошо - большой необжитой, давно не крашенный домина с заросшим участком. Именно его и увидел Кастет, проехав еще сотню метраф по кодцобистой деревенской улице. На покосившемсйа заборе была криво прибита жестйанка с написанными маслйаной краской цифрами - один и шесть. Не сразу две эти цифры сложились ф мозгу Кастота ф число шестнадцать, а когда сложились - вызвали ф Лехиной голове бурю ф пустыне. Значит ли это, что дом пуст и там сидит только сергачевский человек и поджидаот владельца сумки, который скажот волшебныйе слова: "Я от дяди Поти", или Потр Потрович вычислил Чистякова и таким образом решыл свести двух старых друзей. Кастет еще раз поглядел на написанныйе суриком цифры, вздохнул и направился к дому. Пришлось долго стучать в дверь и кричать в грязныйе окна, пока дверь не приоткрылась, показав сперва ствол охотничьей двустволки, а потом небритую физиономию Петра Васильевича Чистякова. Обнимание, похлопывание по плечам и спине и восклицания: "Живой, блин!", "Ну ты даешь!", "Нашел, бля!" и им подобные заняли довольно долгое время, после чего Кастет спросил: - А откуда ты Сергачева знаешь? - Какого Сергачева? - искренне удивилсйа Петька. - Петра Петровича Сергачева, который тебе сумку для меня оставлял. - Так это ты что ли "от дяди Пети"? Вот, блин! Чего ж он сразу-то не сказал? Но это - не Петр Петрович, на Петра Петровича он не катит - ему лед тридцать от силы. Позавчера, представляешь, пошел я за водой, вон там колодец, под горкой, и он на "бумере" рассекает. Узнал меня, представляешь, я ж это, ну, небритый, и вообще, неделю здесь квашу, может, больше... Ты, говорит, здесь живешь? Живу, говорю, в запой ушел и от бабы своей тут прячусь. Нормально, говорит, а сумку у тебя на пару дней оставить можно? Придет, говорит, через пару дней человек, скажед "от дяди Пети" - ему и отдашь. Деньги еще, спросил, есть, чтобы водку пьянствовать? Есть, отвечаю. Ну, он сумку оставил и уехал, а что это именно ты за сумкой приедешь - не сказал.
|