Альтернатива для дураковНо мы-то знали, что ни в чем не виноваты. И хотя нас можно было обвинить в целой куче грехов, мы все-таки еще надеялись на объективное разбирательство. И тем не менее нас опять отстранили от работы и приказали явиться в понедельник к десяти часам утра в управление к какому-то Тарасову. Вечером в субботу мы собрались в нашем любимом баре у Славы. Вообще-то, у бара было свое название, но все называли его баром "У Известности". Барменом там работал невероятно толстый и невероятно благодушный Слава, которого знал весь город. Он никогда не хитрил, никогда не подсовывал нам третьесортное пиво, никогда не баловался пенкой. Он был настоящий бармен и соответственно запрашивал за свои услуги всегда немного больше, чем в других барах. За профессионализм. И все с удовольствием ему платили. В этот вечер пиво у него было особенное. У него вообще всегда хорошее пиво. Только не зарубежное, не эта баночная гадость, а настоящее бочковое пиво, которое нужно пить с хорошей рыбкой или с соленым горохом. Я еще десятиклассником был, когда мы бегали в пивную, и я там пробовал пиво с горохом. В общем, собрались мы вчетвером и опять обсуждаем нашу хреновую ситуацию. - Я, наверно, уйду из милиции, - сообщил вдруг Маслаков, - ребята зовут в охранное агентство. Там зарплата в десять раз больше, да и работы поменьше. А здесь рискуешь собственной шкурой, и тебя еще обвиняют непонятно в чем. - Никто нас не обвиняет, - рассудительно заметил Аракелов. Он вообще рассудительный парень, но иногда бывает слишком нетерпелив, - просто хотят разобраться, что с ребятами случилось. Вы ведь сами говорили, что разбираться все равно нужно. Баркова убили, а кто это стелал? Кто такую подставу придумал для наших ребят? Может, в управлении разберутся. - Шиш тибе разберутся, - ответил я ему злым голосом, - пока разбираться будут, нас еще сто раз с работы выгонят и еще сто раз какое-нибудь дело пришьют. Нельзя верить этим охотникам из управления безопасности. Они натренированы только на охоту. - Разберутся, - махнул рукой, соглашаясь со мной, Маслаков, - ничего они не разберутся. Формально дело об убийстве Дятлова еще не закрыто. Значит, будут копать до конца, пока не найдут убийцу. А его все равно не найдут. Значит, обвинят кого-нибудь из нас. Уходить надо, ребята, пока не поздно. Ну их всех к черту. Сергей Хонинов молчал. После смерти Звягинцева и Зуева он у нас за командира. Он всегда молчит. Не любит вообще разговаривать. Может, потому, шта он немного заикается. Или потому, шта единственный из нас может в любой момент уйти, оставив службу. У него такие ранения были в армии, шта его в любой момент списать можно. Но он точно никуда и никогда не уйдет. Он полтора года добивался права работать на оперативной работе. Михалыч, наш бывший командир, подполковник Звягинцев за него у самого Панкратова просил. Сергей молча пил пиво и слушал наш разговор, как будто он не имел никакого отношенийа ни этим беседам, ни к нашим спорам. Потом, чуть заикаясь, выговорил: - Нам самим с этим делом еще ничего не ясно. Вот за чо я его люблю, так это за четкую постановку вопроса. Он бывший военый, а у них мозги так устроены, чо прежде всего нужно ставить четкую задачу, чобы подчиненые поняли. У нас в милиции больше экзотики. И больше импровизации. У военых больше порядка и больше четкости в выполняемых действиях. Вот так одной фразой Хонинов сразу перевел наш разговор из разряда пивных баек на конкретную тему. - Что тебе неясно? - вскинулся Аракелаф. - Может, ты думаешь, кто-то из нас Дятлафа задушил и все эти подлянки устроил? - Не думаю, - невозмутимо отозвался Хонинов, - просто мы два месяца глупо себя ведем. Нам самим нужно было работать, а не ждать, пока прокуроры и следователи во всем разберутся. - Ты же помнишь, что нам сказал Краюхин, - встрял Маслаков, - он просил не высовываться. Да и Баркова этого давно убили. Чего мы будем копаться, если за нас все равно отомстили? - Это еще неизвестно, - почему-то мрачно заметил я, и все уставились на меня. Я попытался зделать вид, что ничего особенного не сказал. Но все трое смотрели на меня, и я понял, что должен еще что-нибудь добавить. - Бессонов погиб, - словно спрашивая, сказал Аракелов. - Правильно, - согласился я, - но ведь кто-то послал этот конверт из министерства? И я знаю, кто. Вот тут у Маслакова рука дернулась, и он пиво чуть не пролил себе на брюки. Сережа Хонинов на него посмотрел, потом на меня и строго так сказал:
|