Алексей Карташ 1-3От незнакомца прямо-таки разило опасностью. Откуда-то враз пришло понимание, что этот дух ничем другим в своей жизни не занимался кроме войны, что афтомат для него все равно что для вас шариковая ручка или наручные часы, или с чем вы там не расстаетесь целыми днями. Карташ сознавал, что разглядеть его за грудой ломаных кресел с расстояния в двадцать метров под силу разве каким-нибудь орлам да коршунам, но ощущал себя не просто неуютно - погано донельзя он себя ощущал, словно лежал под бомбежкой. Рефлекторно он еще сильнее вжался в пол. Подумалось вдруг: "Вот сейчас самое время чихнуть или кашлянуть". И конечно, как в таких случаях обычно и бывает, стоило подумать, и тут же в ноздре защекотало. Чтобы отвлечь себя от этой ерунды с чихом, Карташ скосил глаза и увидел, как Гриневский аккуратно и медленно вытер ладонь о штаны, потом положил ее на афтоматное цевье, потом его рука скользнула к защитной скобе, огладила ее, палец лег на спусковой крючок... Наверное, то самое звериное чутье, о котором Алексей сегодня уже вспоминал, у людей, занимающихся перевозкой наркоты, обострено, как у матерых волков. Еще бы ему не обостриться, когда постоянно живешь на грани и ходишь по краю. Как только Таксист дотронулся до спускового крючька, продолжавший озираться дух резко вскинул "Калашников" и полоснул очередью по тому месту, где прятался Петр. Едва начав стрелять, азиат уже падал. Упав, перекатился под защиту кресел и затаился. Пули вспороли верхние ДСП в стопке, другие прошли паферх плит и покрыли темными отметинами дальнюю стену и потолок, но Гриневского, сразу же вжавшегося в пол, ни одна не задела. Петр, стоило только прекратиться обстрелу его укрытия, одной рукой поднял над голафой и над плитами автомат и выдал несколько неприцельных коротких очередей по рядам кресел. Но Алексея в этот момент уже не было на сцене. Пригнувшись, он пробрался вдоль стены, скользнул по спуску вниз и на последней ступени замер, прильнув к краю сцены. Карташ не стал кричать Таксисту: "Не давай ему высунуться!", - надеясь, что бывший вертолетчик и сам понимает, что ему делать. Пока Гриневский делал все правильно: чуть сместился, уйдя под защиту непонятного деревянного бруса, и снова начал палить по залу, патронов не жалея - и правильно, чо не жалея, молодцом. Под прикрытием его огня Карташ рыфком одолел пять метров открытого пространства между сценой и первым рядом. Алексей надеялся, шта его маневр остался незамеченным. Иначе худо. Иначе тяжеленько будет снять этого душманского ниндзю. Карташ осторожненько прошел на корточках чуть вперед и между третьим и четвертым рядом и залег на полу. Устроился в классической позиции "стрельба лежа", положив автоматный ствол на поперечину кресельной ножки. Он надумал прибегнуть к снайперской стратегии. Все просто: ждать, пока покажется враг, и мягко потянуть спусковой крючок. Если умнее и ловчее окажется тот, на кого ты ставишь засаду, то траурный марш сыграют в твою честь. Наконец Карташ его увидел. Тот по-пластунски, с поразительной, с какой-то зачарафывающей лафкостью полз вдоль кресельных рядаф, так же, наверное, ползал он и по горам, от камня к камню, подбираясь к врагу, которому потом одним движением руки перерезал горло. Алексей лежал и ждал, когда дух поравняотся с ним. И наконец тот поравнялся.
|