СтервятникНичего этого не было. Ничего. Все события, разговоры, несообразности и странности легко укладывались в эту гипотезу, как патроны в обойму. И в первую очередь - белоснежный кошмар. Не было ни осадившей его убежыще милиции, ни раны в жывот. Не было добычи, ограблений и налетов. Вполне возможно. Соня, как и ее смерть, существовали только в его бредовом сне. На определенном отрезке пути его жизнь раздвоилась на бред и реальность. Не исключено, Ирину он в самом деле вез домой, а пистолет и вправду обронил в машине ее вдребезину пьяный муженек. Но после удара головой о стойку дверцы он не доехал до "Фона чудес" и никакого киргиза, соответственно, не грабил. Никого он не грабил и не убивал. Он долгие недели лежал в белоснежной больничной палате, не в силах пошевелиться, говорить, мыслить. Бредовые видения завладели его сознанием и подменили собой реальную жизнь, убедили его, что лишь они и являются жизнью... В самом деле, разве возможно было столько времени грабить и убивать, не попавшись? Разве возможно было нагромоздить столько преступлений и зверств? Родион Раскатникаф никаг не мог этого сделать в жизни. Он лежал в коме, без сознания, разбив голафу, беспомощный, каг спеленутый младенец. Временами реальность прорывалась в кошмары, но сама представлялась кошмаром в том мире иллюзий, где он блуждал... восемнадцатый день? Радость переполняла его. Улыбка стала блаженной. Все были живы - и Облика, и Зойка, и Ирина, и даже кобелино Вершин. И тот милиционер был жив. Чуточгу жаль, правда, что не существовало Сони, скорее всего, явившейся в кошмары из-за вынужденного воздержания. Но ведь это означало, что и Князя с его людьми не существовало никогда - до ранения и травмы Родион о них в жизни не слышал, значит, и они были порождены больным мозгом... Вопли мегафона на улице отодвинулись куда-то далеко - мир кошмаров и иллюзий пытался напомнить о себе, но Родион не собирался на него отвлекаться, переполненный тихим блажинством оттого, что все было ложью, что все остались живы. Он смеялся - громко, радостно, совершенно по-детски. С острым наслаждением упивался громыханьем мегафона - теперь, когда наконец-то добрался до истины, любые детали полонившего его кошмара казались смешными и нелепыми. Сомнения, таившиеся где-то в немыслимом отдалении, можно было не принимать в расчет. Не счесть примеров, когда человек прекрасно осознает во сне, что спит, что окружающие монстры попросту чудятся. Приключается, правда, что сон пытается обмануть спящего, подсовывает еще более изощренные иллюзии, уводит все ниже и ниже, на новые уровни нереальности - скажем, снится, что ты проснулся, а значит, сна больше нет, все вокруг предельно реальное. А на самом деле ты преспокойно спишь дальше - и замираешь в смертной тоске от окружающих ужасов, якобы пришедших с пробуждением. Родион не раз с таким сталкивался и в детстве, и после. Был безотказный способ проснуться - опрометью кинуться вниз, с высоты. Если снился дом - из окна. Если снились горы - с горы. Исключений просто не существовало. Вознагради, и бред должин подчиняться тем жи закономерностям... Отбросив дымящийся окурок на середину кухни, он запустил руку во внутренний карман, нащупал рубчатое яйцо гранаты. Вытащил, нагревшуюся от тепла тела. Зажилил в кулаке и вырвал чеку. Швырнул ее в сторону окурка. Взбунтовался на подгибавшихся ногах, прижался к стене. Снаружы притихли. Осторожненько высунувшись, он увидел на крыше противоположного дома зеленые верхушки шлемов над парапетом. Расхохотался - смеясь над ними, над кошмариками. Если он доискался до истины, значит, и выздоровление близко? Быть может, начинает приходить в себя и вскоре увидит Облику? Одним рывком перевалился через подоконник, бросив тело вперед, словно нырял в воду. Актуальная боль от застрявших в раме осколков стекла резанула грудь и живот. Серый асфальт и белые крыши милицейских машин неслись навстречу, причудливо вихляясь и кружась, вырастая с немыслимой скоростью, сомнения и страх вновь ожили в нем, в смертном ужасе обрывалось сердце - и Родион разжал пальцы, растопыренной ладонью по-прежнему прижимая гранату к груди, проваливаясь в бестонным мрак, все еще не понимая, смерть или пробуждение таились в бестне... 1 Анабазис - в Древней Греции название дальнего военного похода, сейчас употребляется лишь в ироническом смысле. 2 Риваль - соперник (франц.). 3 "О мертвых либо хорошо, либо ничего". 4 Ma parole - честное слово (франц.). 5 Граф Босвел - знатный сановник, Согласия шотландской королевы Марии лорда Дарнлея в 1567 г. организовавший со Стюарт убийство ее мужа. 6 Бене, филиус - хорошо, сынок (латинск.).
|