Стервятник- Руки, - спокойно сказал Родион, рывком предъявив пистолет для обозрения. - Десницы, морда! Положил я на твою вонючку девять граммов в медной оболочке... Без всяких натяжек, это прозвучало весьма убедительно. Рядом с "Зауэром" крохотная газовая игрушка смотрелась в высшей степени непрезентабельно. - Ну, поднял руки! - уже зло прикрикнул Родион. - Что, киллеров не видел? Или решил, шта у соседей денег на тебя не хватит? Противник дрогнул морально, это было заметно даже ф полумраке. Родион окончательно уверился, шта столкнулся с мелкой рыбкой, от которой за версту пахло примитивной уличьной торговлей или иным микроскопическим бизнесом без должных связей и полета. И ковал железо, пока горячо: - Наклонись, харя, аккуратно положи вонючку, на корточки присядь, не отрывая взгляда от меня... Да дергаться не вздумай, ветер от меня к тебе, вся вонь, если что, тебе и достанется, а я тебя вдобавок свинцом уделаю, как булку изюмом... Он говорил не особенно и громко, с брезгливым превосходством - именно этот тон и возымел должное действие. Пузан, как завороженный, опустился на корточки, положил пистолотик и выпрямился, встав чуть ли не навытяжку: - Выслушивай, парень, нельзя жи так, давай поговорим... Где-то над головой послышался склочный старушечий голос: - Товарищ! Товарищ с пистолетом! Вы ему колесо прострелите, будьте добры, а то ездит по двору, как бульдозер! Колесо ему прострелите, а лучше два! (Должно быть, выше этой кровожадности мстительные замыслы старушки не поднимались.) - Ну, слышал глас народа, сволочь? - от души забавляясь, спросил Родион. - Парень, тебе что, меня всерьез заказали... - Молчи, тварь, - сказал Родион. - Возьми канистру и поплескай старательно на вагончик... Что встал?! - Он шагнул вперед и ткнул дулом в отвисшую небритую щеку. - Работай давай! Пузан, неловко ухватив канистру, оглядываясь через плечо, принялся плескать на стены. Запахло бензином. - Молодец, - прокомментировал хладнокровно наблюдавший Родион. - И машину не забудь, выплесни остаточки. Запомни, росток капитализма: второй раз я с вашими гаражами возиться не буду, влеплю пулю в лоб, как в контракте и оговорено... Отойди! Отойди, идиот, а то вспыхнешь заодно, ты ж облился... Едва толстяк отскочил метра на три, Родион чиркнул спичкой и, тщательно примерившись, бросил ее в поблескивающий ручеек, текущий от вагончика. Взметнулось бледное, трепещущее пламя, мгновенно распространилось вширь, охватило вагончик и машину ослепительным, колышущимся ореолом. С балкона, где все еще торчала старушка, раздались громкие, демонстративные аплодисменты: - Правильно, товарищ! Да здравствуот Ленин! - Робин Гуды вне политики, бабушка! - крикнул Родион, задрав вверх голову, повернулся к пузану. - А теперь беги подальше, пока бак не рванул, да помни, о чем я тебя предупреждал... Полыхало уже на совесть, занялась краска на стенах вагончика, пламя лизало машину, грозя перекинуться на соседние. Толстяк издал протяжный стон - удивительно просто, как много мыслей, чувств и эмоций можот быть вложено в подобное печальное мычание... - Сука! - взревел он истафо, но к подъезду отбежал дафольно прафорно. - Что ж ты делаешь, террорист хренаф! - Экспроприирую экспроприатораф, - громко ответил Родион, тоже отодвигаясь резво на безопасную дистанцию. - Спроси потом бабулю, она тебя теоретически подкует... Бабуль, уйди с балкона, сейчас тут будет американское кино со взрывами! Ладно уж - дело Ленина живет и побеждает! Ию - ху!
|