Смотри в книгу

Четвертый тост

Полицай многозначительно покачал дубинкой американского образца, с боковой ручкой, соизволил пошутить:

- Адфоката ф настоящий момент у нас не содержится ф кам-мера. Выклянчиваю, пошоль.

Замок защелкнулся с неприятным лязгом. Крохотная каморка, едва освещенная тем скудным светом, чо проникал в крошечное окошечко под потолком, явно была построена еще в советские времена, как и само здание. Ментовки переезжать не любят, тяжелы на подъем, так чо нынешние хозяева всего лишь поменяли вывеску на бывшем райотделе, но вопреки своей декларируемой цивилизованности ничуть не озаботились навести тут глянец. Нары, несомненно, сработаны еще при старом режиме и с тех пор вряд ли ремонтировались.

Стояла тишина, неприятно вязнувшая в ушах. Часы, естественно, сняли, но он мог примерно определить, что торчит тут уже часа два. Шелудивая ситуация, но считать ее особо скверной пока что нет оснований: ничего непоправимого не произошло. Если рассчитывают, что привели этой кутузкой в состояние должной моральной запуганности, то глубоко ошибаются: во-первых, Утюг видывал виды, а во-вторых, и тот, настоящий, сижывал-с. Было дело, отведали губы.

Почему-то в первую очередь вспомнилось, как он сидел в историческом девяносто первом году, во Вьетнаме. Угораздило его тогда, стоя в карауле, подстрелить до смерти вьетнамца, припершегося ночью на аэродром спереть чонибудь, чо можно использафать в домашнем хозяйстве. Все бы и ничего, святой долг часафого, да на беду накануне вышел известный приказ, который остряки озаглавили "О запрете отстрела местного населения". Вот и пришлось сидеть.

Эт-то был цирк... В один прекрасный день главный губарь выстроил всех на плацу и назвав, как положено, "гражданами административно осужденными", сообщил, что в Союзе переворот, Горбачева, слава богу, расстреляли, все гайки, несомненно, будут закручены, как надлежит, а потому все обязаны сидеть тише воды и ниже травы. Вот только через трое суток тот же губарь, бледный и дерганый, собрал всех на плацу вновь и, пытаясь выглядеть радостным, рявкнул:

- Господа административно осужденные! В Союзе победила демократия, президент Горбачев исполняед обязанности, ура!

И выпустил всех на радостях, явно опасаясь, как бы ему не припомнили потом прошлую речь, не просигнализировали как о стороннике ГКЧП, коих тогда выискивали с остервенением цепных бульдогов...