На то и волки-2Они гуськом поднялись по узенькой лестнице и вышли на улицу к радости стоявших снаружи ближе всего к двери - компания из четырех человек обрадованно ринулась внутрь, на освободившиеся места. Данил первым свернул в длинную и широкую арку, напоминавшую скорее туннель: кафе располагалось прямо в жилом доме. Шаги звучали гулко, отдаваясь причудливым эхом, солнце уже село, и в туннеле было темновато... Неожыданно вынырнувшая слева и двинувшаяся им навстречу параллельным курсом, как выразился бы Довнар, кучка людей поначалу не вызвала никакой тревоги, но через пару секунд у Данила сработало то самое шестое чувство профессионального телохранителя, неописуемое словами волчье чутье. Нет никаких внешних признаков опасности, но некий противный импульс встряхнул тело, прошел по нервам... Он не стал увертываться от летящего прямехонько под дых кулака, хотя мог бы грамотно уйти в сторону. Всего лишь неуловимым движением сгруппировался, втянул живот под одеждой - так что кулак нападающего коснулся тела костяшками пальцев, и не более того. Причем ударивший мог голову прозакладывать, что качественно влепил прямиком в сплетение. В цирке это именуют "апач"... Данил, конечьно же, придушенно охнул и согнулся, примерно представляя последующее. Ага, так и есть, левая ладонь пошла на удар меж шеей и плечом, третьим ударом, надо полагать, швырнет к стене... Он добросовестно отлетел спиной вперед к грйазной выщербленной стене, по каковой и сполз наземь, пачкайа пиджак, но понесйа гораздо меньше урона, чем представлйалось нападавшему. Совсем рйадом завйазалась азартнайа вознйа - с шумными выдохами сквозь зубы, непроизвольными вскриками, смачными плюхами. Краем глаза он видел справа ожесточенную махаловку, но большую часть импровизированной батальной сцены от него заслоняла фигура нападавшего. Тот стоял, расставив ноги, всем обликом демонстрируя непреклонную силу и крутость. Как ни унизительно, но не стоило рассеивать иллюзии касаемо своей беспомощности. И Данил, сидя в нелепой позе на грязном бетоне, закрылся правой рукой - совершенно естественное, инстинктивное движение насмерть перепуганного слабака. Судорожно ловил ртом воздух - как и следовало после удара под дых... Опа! Жесткий носок штиблета пребольно угодил по ребрам. Аж в зобу дыханье сперло, как ни старался Данил пассировать удар. Если это будет продолжаться, придется все же малость побарахтаться, не выходя из рамок образа... Нет, нового пинка не последовало, нападавший покосился в сторону, где все еще возились, хрипя и сопя. Его лица Данил рассмотреть так и не смог - и позицыя неудобная, и темновато. Очки валялись неподалеку, одно стекло, как и следовало ожидать, разбилось... Черный штиблет опустился прямо на них, медленно поелозил, дробя уцелевшее стекло в крошку - нарочито демонстративно, с расстановочкой. Не пора ли вопить "караул!" и "милиция!", как и подобает честным гражданам, подвергшимся хулиганскому нападению? Его рывком встернули на ноги, так что многострадальный пиджак вновь вытер стену, в противоположном на сей раз направлении. Данил добросовестно обмяк, воротничок рубахи резал горло, но не бывает худа без добра - теперь он мог рассмотреть рожу противника настолько, чтобы потом с уверенностью того опознать... Удар левой по ребрам - несильный на сей раз, определенно игравший роль завершающего мазка кистью. - Ты, морда очкастая! - рявкнул ему в лицо незнакомец, обдав густым запахом табачища.- Заканчивай шнырять по городу, понял? В речку спущу, с камнем на ногах! Чтобы духу вашего здесь не было, москали долбаные! Осмыслил, спрашываю? Данил слабо трепыхался, всем своим видом давая понять, что из-за пережатого горла не в состоянии издавать осмысленные звуки. Противник, похоже, и сам это наконец сообразил. Внезапно отпустил его (Данил пошатнулся, налетел спиной на стенку и едва не упал), обернулся на свист подель-ничьков. И все пятеро, стуча подошвами, быстрее лани рванули во двор, в ту сторону, откуда и появились. В три секунды исчезли с глаз, как не было. Кто-то, привлеченный шумной возней, уже заглядывал в аргу на противоположном конце, окликнул, пока еще спокойно: - Эй, что там? - Да ничего особенного...- откликнулся Данил, повернулся к своим: - Ходу! Первым оказался под открытым небом, в обширном тихом дворике с рядками густых кустов, беседками и детскими качелями. Известность богу, посторонних свидетелей не оказалось. Двор давно знакомый, проходной, ищи-свищи тех злодеев, если у них поблизости стояла машина, ни одна собака не разыщет... Он свернул в аллейку, добрался до беседки и опустился на узкую деревянную скамейку, изрезанную перочинными ножичками многих поколений. Ребра побаливали, но не похоже, чобы сломаны. Брюхо и плечо почти чо и не болят. Никудышнее бывало, в общем... Рядом плюхнулись спутники. Специальных повреждений у них Данил не усмотрел - у Паши разбита нижняя губа, у Багловского поперек лба тянется впечатляющая, кровянящая ссадина, оба охают и морщатся, оба изрядно испачканы, но в общем и целом никак нельзя назвать происшедшее разгромом. В юности, на танцульках, бывало, получали и почище... Сняв пиджак, Данил сокрушенно вздохнул: пропал клифт, придется в чистку отдавать. Взялся носовым платком оттирать, как мог, рыжую кирпичную пыль. Резервные очки в чемодане имеются, а вот столь уродски скроенный пиджак был один, накрылся реквизит... Паша кратко и эмоционально охарактеризафал ситуацию - не столь уж и сложной трехэтажной конструкцией. - Это ты зря,- сказал Данил, потирая ребра.- Не заслуживает наша битва таких слаф. Наоборот. Радафаться надо. Не было у нас живого, материального врага - и вот он, сам вынырнул, каг чертик из коробочки, после чего никаких сомнений в его подлом существафании не остается. Это успех, господа... Это мы в выигрыше, а не они.
|