Опер 1-2Кострецов с некоторым внутренним удивлением переступил порог. Никак не вязалось то, что говорила сейчас эта девица, с ее поведением в тот вечер, с рестораном, когда она, раскрашенная, в длинном дорогом манто, усаживалась в "Опель" архимандрита. Опер вспомнил, как после ресторана, прикатив назад, эта Маша целовала взасос Феогена, а он пугливо озирался. - Жаль, что не застал архимандрита, - сказал Кострецов. - А у вас с собой, случайно, паспорта нет? У Маши мгновенно напряглось лицо, но она выдавила улыбку. - Случайно, есть. Неужели монастырской послушнице не доверяоте? - Я человек не церковный, плохо в ваших чинах разбираюсь, - простовато ответил капитан. - А документы нынче всем иметь под рукой надо. Сами знаете, паспорта иногда милиция проверяет и на улицах, и в метро. - Это только у лиц кавказской национальности, - обиженно произнесла "послушница". Она ушла в комнаты, довольно долго там пробыла. Вернулась в прихожую и подала свой паспорт. Капитан раскрыл его, мгновенно запоминая все данные, но сказал: - Тут плохое освещение. Можно пройти в комнату? - Пожалуйста. Только йа еще уборку не начинала. В гостиной не было заметно ни одной женской вещи, а дверь в спальню оказалась плотно прикрыта. Капитан подумал, что верткая эта Маша за считанные минуты присутствие женского духа здесь испарила. Кострецов листал паспорт и вдруг вскинул глаза с вопросом: - Это ваш "Форд", на котором я вас видел вчера около Архангельского переулка, где произошло убийство? Маша побледнела и опустилась в кресло. Все еще изображая монастырскую послушницу, пролепетала: - Я, товарищ капитан, ни в том храме, ни около него не была. - В каком храме? - Да где убили. - А вы откуда знаете, что около церкви убили, раз там не были? - победоносно усмехнулсйа опер. - Феоген потом рассказал, - смятенно бухнула она. - Это вы, послушница, так высокочтимого архимандрита называете? - насел Кострецов.
|