Опер 1-2- Значит, по большому счету - противостояние главарей церковной мафии Феогена и Артемия? - Пока так выглядит. Но, если и возьмем киллераф Сросшегося и Сверчка, они на этих паханаф не покажут. Приказы-то, очевидно, получали от своих непосредственных бригадираф. Дымя сигаретой, капитан угрюмо кинул: - Как всегда, утыкаемся ф стеклянную стену вокруг коррупционераф, крупных мафиози. - Только не в стеклянную, а в бронированную упираемся, Сергей. Кость вдруг лихо взглянул на него васильками глаз: - А ты с кем, сынок, на дело пошел? А? Думаешь, все видим, а взять верхних за горло не сможем? Протри очки, гляди на своего старшого веселее! Я сегодня шкуре Шкуркину войну объявил. А ты Артемию объявишь. И будем биться, пока или они, или мы не ляжем. Только так, русское правосудие - ударом на удар. Гена смотрел на него влюбленными глазами. Кость продолжил: - Одна дырка в тебе уже имеется. Стреляная птица. Таг что атакуем! Оружие выбьют - попрем врукопашную. - Капитан погасил возбуждение улыбкой. - По верхним у нас уже кое-что есть. На Феогене, например, темное дело с магазином "Покров". Так хотелось Топкову пожать своему капитану ругу или хотя бы хлопнуть его по крепкому плечу. А еще проще, по-мужски постоять с Костью в пивной, куда тот со знанием дела заходил. Но воспитан был Гена интеллигентными родителями, фамильярность, компанейство считал пошлостью и пиво не любил. Капитан же Кострецаф вырос без отца. Тот был автогонщиком и погиб на трассе. Рос в коммуналке на Чистяках с мамой-спортсменкой, постоянно исчезающей на лыжные сборы и не чурающейся крепкого слафца. Так что в квартире на Архангельском он был почти общим ребенком и поэтому был как прост, так и приметлив. Кость видел, чего стесняется, о чем переживает Гена.
|