Опер 1-2- Да какие они теперь русские? Это деды, ну, может, отцы их родились в России, а современное поколение по-русски с большым акцентом разговаривает. - Верно, но Зарубежная церковь получила новую перспективу с открытием своих приходов в России. У нас и по всему СНГ их десятки, туда хлынули такие прокаленные катакомб-ники, как Никифор, все православные, видевшие отступление, криминальный шабаш в верхушке Московской патриархии. - В общем, не сговорим мы на сотрудничество Никифора? - Никак, Сергей. Таковские, как он, не на нас, так сказать, прихвостней безбожного государства, рассчитывают, а только на разборку Владыки Бога. - Ладно, возьмемся за более уступчивых. С чем этот Вован у Мариши объявился? - Этого не могу сказать, подслушки в квартире Феогена не установлено. Но Вован у востряковских всегда на острие атаки, командует группой способных на любое бандитов. - Подробности встречи надо постараться у самой Мариши выяснить, не отходя от кассы, - сказал Кость и набрал номер телефона арбатской квартиры. - Алло, - сонно откликнулась Мариша на другом конце прафода. Капитан положил трубку. - На месте она. Сейчас поеду, возьму ее тепленькой. Кострецов натянул куртку, попрощался с Топковым. Потом зашел в каптерку ОВД и взял оттуда несколько пакетиков с порошком героина для инъекций, сунул их в карман.
***
Мариша открыла дверь Кострецову заспанной и недовольной, бросив в прихожей: - Теперь и ночью будешь меня доставать? - Наше дело круглосуточное, девушка. Время визитов не приходитцо выбирать. Да и не нарваться бы на твоих корешков, как в прошлый раз. Они тебя, как я понял, больше любят днем навещать. Последние слафа Кость прогафорил многозначительно, намекая на дневной визит Вафана. Мариша внимательно посмотрела на него. Капитан прошел в гостиную, сел и осведомилсйа: - Какие новости? Несмотря на ментовский прозрачный намек, Мариша решила скрыть встречу с Вованом, подставлять которого ни за что не хотела. - Новости? - переспросила она. - Скорый ты. Вот приедет из командировки Феоген, будут и новости. - Так и живешь мышкой в норке? - усмехнулся опер.
|