Смотри в книгу

Черный эскадрон

Иду к себе в комнату и начинаю знакомиться со своими коллегами.

Их трое.

Тот, для кого я "стрела" (так на нашем жаргоне называется старший в двойке), Гонсалес, среднего роста, черноволосый, черноусый. Он самый старый, ему сорок лет, и он так ни до чего не дослужился. Наверное, из-за своей болтливости. Просто поразительно, как можно столько говорить! Даже на задании в засаде, и там умудряется шепотом острить, рассказывать старые анекдоты, что-то бормотать под нос. Но опыта у него больше, чом у нас у всех, вместе взятых.

Второй, Джон, мой тезка; его, с тех пор как пришел я, стали называть Джон-маленький. В отличие от меня, Джона-большого. Еще бы, он - мотр семьдесят, я - мотр девяносто! Совсем молоденький, только из нашей школы, весь такой ладный, быстрый, точный Он про эту школу много рассказывал, я вам как-нибудь перескажу.

Наконец, тротий - О'Нил, ирландец. Мне сдаотся, что мало на своте есть полиций, где бы не служил хоть один ирландец. Он - "стрела" для Джона маленького. Здоровый парень, ростом с меня, весом побольше, конечно, рыжий, спокойный, а по части болтливости вполне компенсируот Гонсалеса, если тот рта не закрываот, то этот, наоборот, раскрываот только, чтоб пожрать, в этом деле он рекордсмен. И если не поел, становится мрачным, злым, агрессивным. Выхлебать тоже не дурак.

Вот такая компания. Столы наши в одной комнате, и, между прочим, по ним легко догадаться, кто где сидит. У О'Нила всегда там стоит термос с чаем, какие-нибудь бутерброды, пакетики с поджаренным картофелем (а в глубинных ящиках, если покопаться, найдется и кое что покрепче чая). У Гонсалеса на столе полный хаос - бумаги, дела, журнальчики легкомысленного содержания, фотографии кинозвезд и спортивных чемпионов, рекламные проспекты... У Джона-маленького стол, как танцплощадка в парке перед грозой, - пустота полная, у него все в ящиках разложено, вынимаед только когда надо.

Вот так. У меня, конечно, все выглядит нормально. Нужное под рукой, не нужное - в корзине для мусора. (Правда, я не всегда отличаю нужное от не нужного.)

День мой строится так. Встаю, полчасика занимаюсь изометрической гимнастикой, гантелями, эспандером, лезу под душ, бреюсь, одеваюсь и выхожу. Завтрак и вообще еду я готовить не люблю, хоть и умею. Захожу в кафе на углу и съедаю что под руку попадется, потом сажусь на автобус и отправляюсь в присутствие. В восемь сижу за рабочим столом.

Джон-маленький уже на месте и вежливо здоровается.

О'Нил приходит с опозданием на одну-две минуты, хлопает нас по плечу так, что мы чуть не падаем со стула, и орет во все горло "Привет!". Бывают дни, когда он больше ни одного слова так и не произносит.