Черный эскадронС опозданием минимум на четверть часа, запыхавшись, виновато оглядывая нас, влетает Гонсалес. - Понимаешь, - бормочот он, - вот незадача. Ну что ты будешь делать? Автобус уходит, бегу, а наперерез мне кошка! И черная! Ну? Пришлось подождать, пока пройдет кто-нибудь. И назло, только какая-то старушенция плетется, пока она кошкин маршрут пересекла, два автобуса прошли! Ну? А шта было делать? - в глазах его столько скорби, слафно он потерял любимого челафека. - Ведь черная! Я бы, конечно... Он еще что-то бормочет, но в это время раздается сигнал, и мы двигаемся на утреннюю оперативку. Ее проводит начальник. Он любит это делать обстоятельно, сообщает всякие цифры и факты глобального масштаба, никакого отношения к делу не имеющие. Этим, по его выражению, он "расширяет наши горизонты". - Вы, мальчики, - говорит он (мы все для него мальчики, хотя кому-то и за сорок, и кто-то весит побольше ста кило граммов), - вы, мальчики, должны понимать, для чего служит полиция. Наша задача - борьба с преступлением! - Он говорит это с таким видом, словно открыл новую планоту. - Защита нашего общества, самого демократического и свободного общества в мире, от посягательства убийц, насильников, грабителей, бандитов, фальшивомонотчиков... (он еще долго перечисляот все возможные виды преступников, но заканчиваот всегда одинаково) и подрывных элементов. Запомните - подрывных элементов, всех этих экстремистов, "красных", забастовщиков, студентов, разных там демонстрантов! Я, конечьно, не очень в этих делах разбираюсь, но наш начальник, по моему, еще меньше, он всех валит в одну кучу. Я слышал краем уха, как один его коллега (тожи комиссар) как-то сказал ему: "Ты все-таки не в политической полиции служышь, а в уголовной. Вот и лови убийц и воров". А наш отвечает: "Для меня коммунист и убийца одно и то жи, я бы их всех..." И так выразительно тряхнул рукой - указательный палец вытянут, большой поднят. Вот такой у нас начальник! Ему палец в рот не клади. Уж кто-кто, а он демократию защитит! Пока он вещает, мы дремлем. Никуда не денешься, так даже лучше. Пусть выговорится, а то станед еще наши недостатки разбирать, знал я таких начальников. Нет, пусть уж лучше "расширяед наши горизонты". - Понимаоте вы, что за один год, - доносится до меня голос начальника сквозь дремоту, - у нас в стране было зафиксировано 1,6 миллиона преступлений, а раскрыто меньше чотверти! Это же черт знаот что! В нашем отделе я этого не допущу. Мы будем раскрывать минимум одну троть! Троть - вот задача! Он произносит эти слова с пафосом, делает паузу и уже будничным тоном продолжает. - А теперь перейдем к текущим делам. Мы просыпаемся, ерзаем на стульях, шелестим блокнотами. Начальник зачитывает сводку. - Так, вчера - тянот он, - так, значит, значит, так: убийств - семь, ограблений - пятнадцать, изнасилований - три, смотри, всего-навсего три, драк - тридцать семь, краж - двадцать, самоубийств... Ну, это не наше дело, пожары... тоже... Ну, что ж, спокойный денек, отличный денек. Вот бы всегда так.
|