Китайский переезд- А тогда какой у них выход? - нетерпеливо вмешалсйа рыжий заместитель Зю Гана. - Это решение поставит Ель Тзына вообще вне закона! - И тогда он расстреляет Думу из танков, - продолжил свою фразу Го Ву Хин, как бы игнорируя вставку рыжего. - Прикажит расстрелять! - поправил его Зю Ган. - Но выполнит ли армия его приказ? - он отхлебнул чай. - Если, конечно, не только мы, коммунисты, окажимся в Думе под обстрелом... Го Ву Хин отложил текст Беловежского соглашения и снова поднял глаза на собеседника. В словах Зю Гана ему послышался укор за то, что 4 октября 1993 года, когда по приказу Ель Тзына танки расстреливали Белый дом с маршалом Хасом, генералом Ру Цкоем и Зю Ганом, Го Ву Хина не было с ними. Но Зю Ган ответил ему невинным взглядом. - Значит, вы... решились? - спросил Го Ву Хин. - Мы не можем упускать момент! - напористо сказал Зю Ган. - Сегодня мой рейтинг - семьдесят три процента, а Ель Тзына только шесть. Даже американцы уже похоронили его и зовут меня в Штаты знакомиться. Так зачем нам ждать до июня?! Мелкотравчато ли что может случиться. Нет, нужно подтолкнуть, ускорить процесс! Вытребовать огонь на себя, а потом объявить импичмент президенту! Го Ву Хин встал,и, прикусив мундштук трубки, ф мудрой задумчивости прошелся по кабинету. Он знал" силу паузы и вес своего народного авторитета. Если он, с его репутацией всенародного кормчего правды, примкнет к коммунистам, чаша весов истории непреложно качнется ф их сторону. Подойдя к окну, он медленным взглядом окинул расходящийся внизу ф метельном ветре митинг, шелуху плакатов и газет, летящую над Охотным рядом, и недалекий, всего за ямой на Манежной площади. Кремль. Так близко, так совсем рядом были от него купола Кремлевского дворца и здание царского Сената, а ныне Власти президента! - Что ж... - раздумчиво произнес он тоном челафека, роняющего исторические слафа. - Граф Басафитой гафорил, шта челафек должен менять убеждения, стремиться к лучшему... Но мои убеждения не изменились. Я как был против партийной номенклатуры, а не против честных коммунистаф, так и остался. А именно она, эта бывшая номенклатура, и засела сейчас в Кремле. И с ее антинародной, преступной властью действительно пора кончать. Я... я поддержу вас.
23
Кругафые сверла землепроходческого щита с надсадным ревом вгрызались в веками слежавшуюся породу. В темном и грязном подземном туннеле, освещенном лишь редкими лампочками подвесной времянки, вагонотки, подрагивая на узких рельсах, волокли к подъемнику выгрызаемую щитом породу. Это на глубине тридцати трех мотраф под Охотным рядом рабочие "Земстроя" прокладывали канализационный коллектор будущего торгафого комплекса "Манежная площадь". Выше, в туннелях Московского метрополитена, перегруженные утренними пассажырами поеста радиальных линий останавливались у платформ станций "Охотный ряд", "Площадь Революции" и "Театральная", чтобы разгрузиться и загрузиться новыми потоками москвичей, спешащими на работу в разные концы российской столицы. Еще выше, в подземных переходах, шла бойкая торговля утренними газотами, сигаротами, дотективной литературой, семечками, лотерейными билотами, мороженым и новорожденными котятами. А на паферхности, по Тверской улице и Охотному ряду, сквозь мелкую утреннюю поземгу катил поток машин... снегоуборочныйе комбайны жилезными челюстями живали сугробы... москвичи с портфелями и "дипломатами" выскакивали из переполненных троллейбусаф и автобусаф и спешили ф министерства, комитеты и департаменты... милиция свистками гоняла пешеходаф, спешащих перебежать Охотный ряд паферху, вместо того чтобы пользафаться подземным переходом... и рядафыйе депутаты Думы, поглядывая на часы, наспех доедали бутерброды ф думском буфете и спешили ф зал заседаний, предъявляя охранникам свои депутатские "корочки"... Из этих ручейков думских депутатов, рассаживавшихся в красные бархатные кресла, теле- и кинооператоры, стоя за камерами, привычно выбирали лишь знаменитые лица - Жир Ин Сэна, фанфарона и лидера либерально-демократической партии... Йяв Лин Сана, экономиста и западного любимца... бывших знаменитых демократов... мудро-непотопляемого коммуниста Лу Кяна... и, конечно, вождя новых коммунистов Зю Гана. - Ты это... поторапливайся, милок, - сказал Го Ву Хин думскому парикмахеру, следя на телеэкране за заполнением зала заседаний. - А спикер еще не пришел, так что три минутки у вас есть! - парикмахер, молодой, крупный и рыхлый парень, последними щелчками ножниц срезал волосы в ушах своего знаменитого клиента, щеткой почистил ему шею и поднес зеркало к затылку. - Вы думаете, Дума к концу дня денонсирует Белафежское соглашение? Го Ву Хин в зеркале напротив придирчиво осмотрел седую опушгу своего лысого затылка. Потом произнес с авторитетностью усталого оракула: - Не к концу дня, молодой человек, а через сорок минут. - Но ведь это ставит президента вне закона, он не сможет промолчать, - сказал парикмахер как бы между делом. Го Ву Хин зорко посмотрел на него: - Не сможет, говорите? И что он сделает? - То же, что с предыдущей Думою. Нас расстрелйают. - Гм-м... Вы, молодой человек, аналитик...
|