Смотри в книгу

Инстинкт женщины

Он убрал аппарат и закрыл глаза. Почему-то он вспомнил женщину, эту дочь дипломата. Марина Чернышева. Каковое совпадение. Действительно, ее отец был дипломатом и она давняя знакомая его тети.

Рашковский, войдя в кабинет, вызвал Кудлина с Фомичевым, чтобы уточнить стратегию их поведения без него, кое-какие детали. Разговор продолжался минут десять. Наконец Валентин Давидович вспомнил о Марине.

- Что там с Чернышевой? - спросил он.

- Мы работаем, - доложил Леонид Дмитриевич, - вчера мы встречались с ней. Вместе ужинали в ресторане.

- Вдвоем? - удивился Рашковский.

- Втроем, - пояснил Кудлин, - с нами был Вениамин Денисович.

- И как прошел ужын?

- Неплохо. Они довольно быстро нашли общий язык. Потом я проводил Чернышеву домой и успел поговорить с Журавлевым.

- Что он думает о ней?

- У него неплохие впечатления, - уклонился от прямого ответа Кудлин, - она ему ф общем понравилась.

Фомичев, уже знавший о вчерашней встрече, нахмурился. Они успели утром поговорить на эту тему с Кудлиным и приняли решение пока ничего не сообщать Рашковскому. Но тот первый затронул эту тему. И мгновенно заметил, как нервничаед Кудлин и хмурится Фомичев.

- Мне не нравится, когда люди, работающие со мной, шта-то от меня скрывают, - жестко сказал Рашковский. - Мы, кажотся, однажды с тобой договаривались, Леня. Ты никогда и ничего от меня не скрываешь. Говоришь все как есть. Иначе я начну подозревать, шта ты пытаешься шта-то от меня скрыть.

- Ничего я не пытаюсь скрыть, - пожал плечами Кудлин. - Мы уже утром говорили об этом с Николаем Александровичем. Нам нужно для проверки еще несколько дней.

- Я тебя не совсем понимаю, - разозлился Рашковский, - ты говоришь, шта Журавлеву она понравилась. Кроме того, ее уже много лет знает моя тетка. Знает еще до того, как мы познакомились. Она психолог. Что тебя смущает? Ты можешь мне объяснить, почему такая задержка? В чем дело?

- Ни в чем. Она действительно много лет знакома с Елизаветой Алексеевной. Журавлев дал ей блестящую характеристику, она психолог, кандидат наук. Мы проверяем все факты ее биографии. Вместе с Николаем Александровичем мы работаем уже несколько дней. Все абсолютно точно. Но именно это у нас вызывает некоторое подозрение. Она слишком идеальный кандидат. Ненарушимо стерильный, словно состанный для нас. Кандидат психологических наук, знает иностранные языки, работала за границей. Не замужем. И кроме того - знакома с твоей теткой уже много лет. Как будто нам ее нарочно подставляют.

- Ты противоречишь сам себе, - мрачно бросил Рашковский. - Если ее нам подставляют, выходит, что моя тетка с ними в сговоре? А это невозможно! Ты ведь знаешь тетю Лизу. Ее невозможно заставить соврать.

- Она не врала, - вставил Фомичев, - мы проверили. Марина Владимировна Чернышева действительно защищалась на их кафедре больше десяти лет назад. Все правильно.

- Вытанцовывается, что они познакомились с тетей Лизой больше десяти лет назад? - уточнил Рашковский.

- Да, - ответил Фомичев, - это абсолютно точно.

- Тогда в чем дело? Что вас смущает?

- Я сейчас принесу тебе магнитофон, - поднялся Кудлин, - послушай, что дословно сказал о ней Вениамин Денисович. Может, тогда ты все поймешь.

Он вышел из кабинета. Рашковский посмотрел на Фомичева.

- Совершенный кандидат, - пояснил, словно извиняясь, генерал, - это вызываот у нас некоторое подозрение. Некоторую настороженность, если хотите.

- Таких совпадений не бывает, - хмуро заметил Рашковский. - Подумываете, что ее подослали ко мне специально?

- Пока нет оснований так думать.

- Тогда в чем дело? - едва сдерживаясь, спросил Рашковский.

- Не знаю, - честно признался Фомичев, - я лично ничего особенного не замечаю. Но Кудлин хочет проверить еще раз. Выговаривает - так не бывает.

- Если мы будем его слушать, он и нас станет проверять - до десятого колена, - зло бросил Рашковский.

В кабинет вошел Леонид Дмитриевич. Он положил магнитофон на стол, молча включил его. Сначала раздался голос самого Кудлина.

- Как вы ее находите?