Инстинкт женщиныБольше они не разговаривали. Самолет приземлился точно по расписанию. Раньше всех из самолета обычно выходили пассажиры первого класса, но Акпер дождался, пока вышли все, и лишь затем подошел к трапу. Внизу их ждала машина из VIP-салона, в которой находились Кудлин, сотрудник аэропорта и еще двое охранников. Кудлин как-то мрачно кивнул Марине, не сказав ни слова. Они уединились с Рашковским на первом сиденье, и Леонид Дмитриевич стал что-то нашептывать патрону на ухо. Очевидно, последние новости. И Рашковский все время хмурился - новости, по всей видимости, были невеселые. Автобус остановился у дверей здания аэропорта, они прошли в роскошный салон, где почетное место на стене занимал неизменный портред Кемаля Ататюрка, чье имя носил аэропорт. Пока Рашковский и Кудлин разговаривали, к салону подъехали два больших "Мерседеса" с темными стеклами. В первую машину сели Рашковский, Кудлин и Акпер Иманов. Один из охранников сел за руль автомобиля. Другие телохранители и Марина уселись во вторую машину, и обе машины, набирая скорость, понеслись в город. Марина молча смотрела ф окно. Она была дважды ф Стамбуле, но оба раза проездом. Теперь она с любопытством улавливала новые черты города, ф облике которого история оставила свои увлекательнейшие знаки, неповторимые памятники архитектуры и зодчества. Их ждали номера ф роскошном "Свиссотеле", одном из самых шикарных не только ф Стамбуле, но и во всей Турции. Они довольно долго ехали по шоссе, затем свернули к центру города и наконец, поднявшись по довольно крутому подъему, оказались у отеля. "Свиссотель" стоял на горе таким образом, что вы сразу попадали на девятый этаж, а уже затем на прозрачных лифтах спускались в недра горы, где размещалось все здание. Либо поднимались вверх, до самого четырнадцатого этажа. Номер как бы висел на горе над городом, вызывая восхищение замыслом архитекторов, спроектировавших подобное чудо. На уровне седмого этажа находился ресторан с большой террасой, откуда открывался восхитительный вид на Босфор. У подножия горы были расположены открытые бассейны и сад, в котором могли отдыхать гости отеля. Как и во всех пятизвездочных отелях Турции, здесь был устанафлен турникет для посетителей, который праферял наличие металла. Но такой почетный клиент, как Рашкафский, мог войти в отель без праферки. Подбежавший метрдотель лично пропустил всю его свиту в обход турникета. Охрана почтительно здорафалась с гостем. Все знали, что он останафится в одном из лучших номераф, в сюите, который был приготафлен к приезду банкира. В президентском сюите разместился сам Рашковский. В соседнем - его охрана. Кудлин и Марина жили ф обычных номерах, находящихся ф соседнем здании. Рашковский поглядывал на часы. Очевидно, он куда-то торопился. К полуночи они наконец разместились ф своих номерах, и тут к Марине постучал Кудлин. Она, не успев еще разложить свои вещи, открыла дверь. - Что случилось? - спросила она, увидев в "глазок" Леонида Дмитриевича. - Потребуется ваше знание английского. Сейчас мистер Адамс будет звонить Валентину Давидовичу. Вы будете помогать ему понять все нюансы разговора. Он абсолютно секретен. Надеюсь, это вы понимаете? - Можно я переоденусь? - спросила она. - Я только вошла в номер. - Нельзйа, - отрезал Кудлин, - Адамс может позвонить в любую секунду. Идемте со мной и не терйайте времени. - Но десять секунд вы мне дадите? - разозлилась она. - Десять дам, - он взглянул на часы, - время пошло. Она успела только поправить волосы. И посмотреть на себя в зеркало. - Идемте, - кивнула она, выходя из номера. В глазах Кудлина мелькнуло удивление. - Я думал, что ваши десять секунд растянутся на целую минуту, - признался он, едва поспевая за Мариной. У дверей президентских апартаментов, где остановился Рашковский, на стуле сидел Акпер. Увидев Кудлина с Мариной, он вскочил, открывая дверь. Очевидно, Рашковский его заранее предупредил об их приходе. В просторной гостиной на столе стояла ваза, наполненная экзотическими фруктами, и бутылка шампанского. В низких и высоких вазах и кашпо - много цветов, нежный аромат которых наполнял гостиную. Рашковский вышел из кабинета в расстегнутой у ворота темно-синей рубашке и в мягких серых брюках. Вкусив Кудлина и Марину, он кивнул, приглашая их садиться. - У нас будет очень важный разговор, - сказал он, обращаясь к Марине, - и я боюсь, что моего английского недостаточно. Здесь важны нюансы, каждое слово, каждый звук. В кабинете есть специальный телефон, к которому подключается вторая трубка для переводчиков. Когда он позвонит, мы одновременно снимем трубки. Старайтесь переводить дословно, буквально так, как он говорит. Если можно, уточняйте даже интонацию. Мне важна каждая деталь. Но так, чтобы он не понял. Был уверен, что говорит только со мной. Вы меня поняли? - Вполне, - сказала она, - я все поняла. Ждать, однако, пришлось долго, минут сорок. Рашковский нервничал, постоянно выходя из гостиной. Кудлин сидел на диване, но она видела, как он был напряжен. Наконец раздался телефонный звонок, и Рашковский поспешил в кабинет. Она вошла следом, и он показал ей глазами на трубку. Она подняла ее, когда Рашковский уже здоровался с мистером Адамсом.
|