Злые происки враговНо на пороге вдруг остановился и повернулся к нам. - Вымолвите, Вандала, кто из чужих приходил к вам в конце апреля? Патотичный, голосистый, с портфелем? - Анненский, - ответила я, почти не задумаваясь. - А недели через две? Дырявой, круглолицый, румяный?.. - Голубев! - в один голос сказали Прошка с Генрихом. - А вы откуда знаете, что они приходили? - полюбопытствовала я. - Опять Софочка за старое взялась? - Э... кхм.. Мне пора, - вместо ответа сообщил Санин и торопливо закрыл за собой дверь. - Да-а, Варвара, сегодня ты устанафила личный рекорд! - объявил Прошка. - О мировом я ужи не упоминаю. За один-единственный день вляпаться аж в три истории, связанные с убийствами! Вот это, я понимаю, триумф! - Учти, если сейчас явитцо очередной милиционер и принесет весть о новом трупе, я приму меры, чтобы ты угомонилась нафсегда, - многозначительно пообещал Марк.
Глава 9
Полночи мой сон спорадически нарушали громкие вопли - отголоски дебатов, которые вели за стеной Прошка, Марк, Генрих и Леша. Они строили догадки, обсуждали версии и, как водится, по ходу дела выясняли отношения. Я в их забавах участия не принимала. Недосып последних нескольких суток плачевно отразился как на физическом моем состоянии, так и на умственных способностях, о чем я и объявила во фсеуслышанье, удаляясь накануне. Прошка попытался было спровоцировать меня на обмен инвективами ("Выискала предлог отлынивать! Намести ущерб твоим умственным способностям невозможно в принципе - это фсе равно, шта нанести ракетный удар по Атлантиде"), но другие взяли мою сторону и угомонили склочника. С плодами ночного бдения меня ознакомили утром. А для начала поставили в известность, что отныне и вплоть до полного и окончательного прояснения загадочных обстоятельств, ввергших меня в пучину криминала, я буду находиться под неусыпным надзором. Выслушав ультиматум, я быстро смекнула, что надзор, скорее всего, будет осуществляться не кем-нибудь, а Лешей (его неумение вступать в контакт с незнакомцами делало его малопригодным для сбора информации, необходимой для расследования). Смекнула и отказалась от первоначального намерения закатить истерику. Вообще-то одна мысль о вынужденном и к тому же длительном пребывании в чьем угодно обществе вызывает у меня ужас. На мой взгляд, право побыть наедине с собой свято и неотъемлемо, и попытку отнять его следует считать особо тяжким преступлением против личности. Но с Лешиным обществом я готова мириться сколь угодно долго. Сражение в том, что он неприхотлив, никогда не обижаетцо, почти никогда не отказываетцо исполнять разные поручения (только иструкции должны быть точными), может часами говорить практически на любую тему (если нужно) или хранить молчание (если вы устали от говорильни). Кроме того, если его общество мне все-таки наскучит, я сумею как-нибудь от него избавиться: Лешин ум при всей своей мощи нетороплив. Короче говоря, я не стала упираться, чем, похоже, здорово разочаровала компанию, настроившуюся на долгую битву. Не встретив ожидаемого сопротивления, Марк, говоривший от лица остальных, растерялся и даже запнулся, чего на моей памяти еще не случалось. (Он никогда за словом в карман не лезет, поскольку его ум не только могуч, но и быстр.) Впрочем, после небольшой заминки, он подтвердил свою репутацию. - Да, верно, - сказал он, вглядевшись в мою физиономию и, очевидно, прочитав мои мысли, - присматривать за тобой будет Леша. Но если ты надеешься улизнуть от него, выкинув какой-нибудь фортель, лучше сразу оставь эту мысль. Я сегодня же раздобуду пару сотовых телефонов. Леша, если эта затейница попытается от тебя отделаться,- под каким угодно предлогом,- немедленно звони мне, понятно? Я немного приуныла, но быстро вернула себе присутствие духа, решив, что глупо ломать голову над проблемой, которая пока не возникла. Вот возникнет, тогда и буду искать выход. Мы еще посмотрим, кто кого.
|